Кристофер Бакли - С первой леди так не поступают

— Слушай, детка, я… — ну и утречко, — …к тебе это не имеет ни малейшего отношения.

— Само собой.

— Я приеду в выходные. Мы пойдем в «Гренуй». Шампанское, гусиная печенка, дуврская камбала под твоим любимым соусом. Суфле «Гран Марнье».

Только этого ему и не хватало в разгар процесса тысячелетия — общества обманутой подружки-истерички, которая ведет телепрограмму с участием Алана Крадмана в роли греческого хора.

— Думаешь, от меня можно откупиться каким-то суфле? Я тебе не какая-нибудь стюардесса!

— Между прочим, это лучшее суфле в мире.

— К черту суфле!

— Перри, милая, на меня тут оказывают сильное давление. Ты не представляешь.

Боже мой, подумал он, я заговорил как Бабетта Ван Анка.

— Между прочим, за то, что ты соблазнил клиентку, тебя могут исключить из коллегии адвокатов.

— Милая, адвокаты постоянно соблазняют клиентов. И живут припеваючи.

— Я звоню в Окружную комиссию по адвокатской этике.

— Хорошо, хорошо. Послушай, я уже подъезжаю к зданию суда. Возможно, ты видишь меня по телевизору. Видишь? Это я. Сейчас помашу ручкой. Это я тебе машу. — Он издал чмокающий звук. — Я позвоню тебе, как только освобожусь. Хорошо?.. Хорошо?.. Перри!

Она бросила трубку. Еще нет десяти часов, а он уже угодил между двух огней.

По окончании заседания журналисты поджидали Бойса у выезда из подвального гаража. Водителю пришлось остановиться, иначе он задавил бы дюжину фотографов и телеоператоров. Они столпились вокруг машины, обступили ее и принялись сканировать салон своими объективами. Папарацци хорошо знали Бойса, но они еще никогда не проявляли к нему такого интереса. Теперь он начал понимать, каково приходилось, например, принцессе Диане. Не желая, чтобы кадры, где его машина мчится прочь от возмущенной толпы орущих репортеров, навсегда вошли в архив видеозаписей Бойса Бейлора, он опустил стекло окошка, улыбнулся и сказал:

— Она в багажнике.

Им это понравилось. Выкрикнув несколько бессмысленных вопросов, они отпустили его восвояси.

Ранее, за напряженным разговором и бутербродами с тунцом в звуконепроницаемой комнате защиты, Бет недвусмысленно дала понять, что теперь она как никогда тверда в своем намерении дать показания. Это привело к самому откровенному обсуждению событий, произошедших в ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое сентября.

— Если уж ты твердо решила подвергнуться допросу, — сказал Бойс, — лучше бы тебе рассказать всё, что мне нужно знать о происшедшем. Расскажи мне всё. Включая то, чего раньше мне совсем не хотелось знать.

— Хорошо, — сказала Бет. — Он пришел спать после того как отдрючил ту старую шлюху…

— Стоп. Замолчи сейчас же. — Бойс вздохнул. — Если помнишь, я долго готовился к одному из лучших перекрестных допросов в своей карьере — говорю это не из бахвальства, — и все-таки восстановил доброе имя той «старой шлюхи», причем именно ради того, чтобы присяжные пришли к заключению, что она не дрючилась с покойным президентом. То есть у тебя просто не было мотива его убивать. И вот теперь ты первым делом рассказываешь мне о том, что он кувыркался с ней по соседству. Бет, ты хоть понимаешь, почему это равносильно самоубийству?

— Ну хорошо. Задай этот вопрос еще раз.

— Будьте любезны, расскажите суду, что произошло той ночью.

— Муж пришел спать около половины третьего…

— Почему так поздно?

— Я не спросила.

— М-да, весьма убедительно.

— Он же президент Соединенных Штатов. А они постоянно встают среди ночи, чтоб мир спасать.

— Вам не было интересно, что за кризис заставил его встать среди ночи?

— Кризис у него в промежности.

— Очень хорошо, — сказал Бойс. — Ты призналась в убийстве, отвечая только на третий вопрос перекрестного допроса. Вот еще несколько. Вы когда-нибудь оскорбляли мужа действием? Требовалась ли ему после этого медицинская помощь? Вы имели обыкновение бросаться в него тяжелыми предметами? Это вы убили своего мужа? Вы совершили убийство президента Соединенных Штатов?

— Всё?

— Отнюдь.

— Я проснулась. На часах было чуть больше половины третьего. Я услышала звук. Это президент ложился в постель. Он часто вставал по ночам — телефонные звонки, чрезвычайные обстоятельства. Я не придала этому значения. Мне… нет, наверно, так не пойдет, да? Ну хорошо, ты хочешь узнать, что произошло в ту ночь на самом деле?

— Да, миссис Макманн. Будьте любезны, расскажите присяжным, что произошло в ту ночь на самом деле.