Наталья Шумак - Провинциальный роман. Книжная девочка

— За мое испорченное настроение ответишь по всей строгости.

Она не поддержала шутки. Прижалась лбом к его плечу и замерла ненадолго.

— Родионова. Перевязываться будем!

Вошла медсестра. С подносом, закрытым салфеткой невнятного цвета. Федор встал и пояснил.

— Только позовем Ивана Сергеевича. Он обещал присутствовать.

Медсестра с удивлением переспросила.

— Иван Сергеевич?

— Да. Он мне так представился.

— Хорошо. Я схожу за ним.

— Буду с вами откровенен. Дела хреновые. Нога не заживает.

— Что можно сделать?

— Ничего. Молиться.

— Где сумеют помочь?

Иван Сергеевич курил на площадке. Федор стоял рядом, слушал и думал. Примерно этого он и ожидал. Повторил сухо и веско.

— Где?

— В Германии, например!

Огрызнулся хирург.

— Как это решается?

— То есть?

— У кого есть телефоны клиник? Нужны ли бумаги из Минздрава?

Врач прикусил нижнюю губу.

— Это очень дорого! Очень!

Федор знал, что в голодной российской провинции даже сто долларов считают приличными деньгами. А уж если речь заходит о тысячах…

— С кем мне говорить?

— Не знаю. Правда, не знаю. Никогда с этим не сталкивался. Поговорите утром с заведующим.

— Алло, Вадим?

— Ты?! Ты?!

— Нет, шаловливое привидение. Мне нужно вылечить одного человека. Хорошо вылечить. Неудачно сломанная нога. Язвы. И так далее. Кудахтать после будем.

— Куда тебе перезвонить, майор?

Он продиктовал номер.

— Жди.

— Рина, у тебя есть международный паспорт?

— Нет. А зачем он мне?

— Блин горелый, лишняя беготня. Алло? Алло? Денис Сергеевич? Это Измайлов. Ага. Как дела? Ничего себе! Нет. Денис Сергеевич, я по делам завис в Заранске. Никого не знаю, вообще. Да. А мне срочно, одним-двумя днями надо тут паспорт человеку международный. На лечение поедем. Хорошо. Завтра в девять позвоню.

— Какой паспорт?

Вмешалась бледная после перевязки Арина.

— Твой.

— И?

— Тебе нога нужна?

— Да.

— Замечательно, тогда слушайся меня. И все будет так, как надо.

— Волшебник?

— А?

— Ты волшебник?

Она пыталась издеваться, мгновенно позабыв про свое решение быть пай-девочкой.

— Аут.

— Что?

— Злить меня нарочно — дохлый номер. Это я тебе на будущее даю бесплатный совет. Поняла?

Она покачала головой. Федор присел к ней, взял за руку.

— Рина, я старый манипулятор. Ты меня не переиграешь. Не надо даже начинать. И не дуйся. Глупо. Я хочу тебе помочь. Я помогу. А когда ты поправишься, мы будем обсуждать все эти милые женские штучки.

— Какие?

— Кто кого и на каких условиях победил. Покорил. Ясно?

— Свинство так говорить!

— Просто правда во всей ее неприглядности. Женщины и мужчины любят играть в эти игры. Использовать друг друга.

— Все?

— Подавляющее большинство. Весь мир театр! Все люди в нем — актеры.

— А ты?

— Пытаюсь быть режиссером, иногда зрителем. Бывает, вляпываюсь и играю в чужих пьесах. Человек есмь. Не совершенен.

— Свинство. Свинство все равно.

— Согласен. Но жизнь — такова. Бесполезно обсуждать правила. Ты уже на поле. В игре. Ты. Или тебя. Вот и все.

— Какой кошмар.

— Точно.

— Дед Махмуд. Я без тебя скучать стану.

— Ай-яй-яй.

— Сильно.

Старик слушал и улыбался.

— Будут спрашивать, кто ты мне, отвечай, дальний родственник. И живешь пока один потому, что я в отъезде. Кстати! Федор. У дедушки нет пенсии. И документов.

— Денег оставим. С документами потом разбираться будем, позже. Так. Сколько надо на месяц?

Старик не ответил. Перевел ласковый взгляд на Арину. И лукаво посоветовал.

— Ты не обижай Федора, он хороший. Грубый просто. И сама на него не обижайся.

Арина уточнила.

— Точно хороший?

— Очень.

Дед погладил ее по руке и встал.

— Пойду. Пора. Домой то заедете еще? Или сразу из больницы на вокзал?

— Сразу.

Ответил Федор.

— Нет.

Вмешалась Арина и объяснила.

— Вещи мне нужны. Или как?

Только что выслушавший тонкую отповедь Басмача, Федор решил не нарываться и не заявлять, что вещей у Арины наверняка нет, а так — третьесортный рыночный хлам. Который следует просто выкинуть.

— Хорошо, заедем. Завтра в обед.

— Я печенье испеку.

— И чак-чак. Мне понравился.

Федор с удивлением воззрился на старика.

— Печенье? Чак-чак?

Представил старика с поваренной книгой в руках. Басмач, колдующий у плиты?

— Евдокия Яковлевна привет просила передать. До свидания.