Наталья Ключарева - Деревня дураков (сборник)

– Так он же в космосе, – удивилась жена.

Жене заведующая тоже не поверила. Решила, что они сговорились. И недолго думая набрала Центр управления полетами. Когда и там ей ответили, что Олег сейчас на борту МКС, она несколько растерялась.

Иногда космонавтам устраивают сеансы прямой связи с журналистами. Как-то раз дама из газеты «Космос» долго допытывалась, чего им сейчас хочется. Они вежливо отвечали:

– А как вы думаете? Мы трое молодых здоровых мужчин. Полгода уже тут болтаемся. Чего нам может хотеться?

– Вы мечтаете увидеть березки? – с напором подсказывала дама, которой жаль было расставаться с заготовленным началом репортажа.

– Какие еще березки? – Олег даже кувыркнулся от возмущения.

– Ну, а с чем же у вас ассоциируется Родина? – поинтересовалась дама тоном следователя.

– Родина! – прорвало Олега. – С бетонными коробками, в которых мы все живем! С унылыми дворами без единого кустика, по которым я каждое утро волочу сонных близнецов в садик! С переполненным троллейбусом, в который я пытаюсь их впихнуть. С темным перекопанным пустырем перед садиком, где я сажаю близнецов на плечи, чтобы они не утонули, и на ощупь лезу через грязь, потому что там нет ни одного фонаря! Сказать еще?

– Нет, достаточно, – сдержанно ответила дама и черкнула в блокноте яростную запятую на полстраницы.

Репортаж пошел на первую полосу. Жирный заголовок был виден уже на подходе к киоску: «Я мечтаю увидеть березы…»

Но больше всего Олег веселится, когда журналисты спрашивают, кем он хотел стать в детстве.

– Вы не поверите! – смеется он. – Космонавтом!

Олег хорошо рисует и берет с собой на МКС специальные карандаши, приспособленные к невесомости. Но дел в космосе так много, что до рисования руки не доходят. В свободные минуты Олег просто смотрит в иллюминатор.

– Это неправда, что Земля оттуда кажется маленькой и хрупкой, – рассказывал он однажды. – Мы не настолько от нее удаляемся. Но сердце сжимается – знаешь, отчего? – при виде атмосферы. Если б люди могли видеть, какая это тонюсенькая, нежная и непрочная пленочка! Все заводы бы вмиг остановились. Ни фотографии, ни фильмы этого ощущения не передают. Я когда первый раз увидел – плакал.

В одной из бетонных коробок белеют в окне два одинаковых детских лица. Уперевшись лбами в стекло, Алиска и Алешка смотрят в темное небо. Заметив среди звезд движущуюся точку, на всякий случай машут ей рукой.

Есть места, куда невозможно попасть случайно, просто проезжая мимо. Деревни, стоящие в стороне от указанных на карте дорог, спрятанные за пазуху пустого безымянного пространства, соединенные с миром едва заметной лесной тропинкой, речкой или тракторным следом в унылых полях. О существовании этих укромных мест знают лишь те, кто из них уехал. Но они, как правило, не возвращаются. Дорожки из деревень-невидимок ведут в одну сторону. Уводят, но не приводят.

Мне всегда было интересно нарушить этот неписаный закон. Попасть в такую спрятанную местность. И увидеть лица тех, кто там остался. Попытаться понять, как человек переживает эту обособленность, отрезанность от мира, скрытость от чужих глаз. Как заброшенность? Как вседозволенность? Как вызов судьбы, требующий достойного ответа? Или просто как данность, вроде дождя и солнца, о которой странно задумываться и говорить.

Отправившись на дальнюю окраину Костромской области, мы и не думали, что найдем дорогу в рай. Смотрели на погнутый синий указатель – и не верили глазам: «Рай» – и белая стрелка направо. «Иерусалим» – налево. А по обе стороны – русские поля, сухие булавы чертополоха, проблески летящей над землей паутины и ни малейшего намека на человеческое жилье.

Ни в рай, ни в Иерусалим мы не пошли: сюжет несовпадения имени с реальностью был слишком очевиден. Двинулись прямо – и уперлись в деревеньку Лапшино, над кривыми крышами которой плыл огромный дворец из красного кирпича с чугунной балконной решеткой и резным вензелем «ЛШ» на фасаде.

Вопреки ожиданию, это оказалась не усадьба какого-нибудь удельного князька, а Лапшинская средняя школа (ЛШ). В учительской нас напоили чаем и дали посмотреть толстую пачку детских краеведческих сочинений, порывшись в которой, мы, конечно, обнаружили искомое:

«Дорогу в Рай пытались указать многие: Данте с Вергилием, например. И все попадали пальцем в небо, – обстоятельно начинал свое повествование неведомый семиклассник. – На самом деле Рай не очень далеко: 500 километров от Костромы и 250 от ближайшей железнодорожной станции. Точный адрес Рая: Россия, Костромская область, Вохомский район, почтовое отделение Лапшино, деревня Рай…»