Скарлетт Томас - Корпорация «Попс»

Табак удалось с легкостью продать на Ямайке, и люди с «Ребекки» внезапно разбогатели. Потом началось настоящее пиратство. Поблизости полно объектов — испанские, португальские, французские суда. У Фрэнсиса был очень интересный подход к захвату сокровищ. Захватив судно, он извинялся перед его командой, а потом, попросив их отвести глаза, убивал капитана. Выведя из строя все пушки на судне и конфисковав все оружие, он просто желал команде удачного дня и плыл себе дальше. Именно благодаря этой практике Стивенсон получил прозвище «пират-джентльмен», хотя каким уж он был джентльменом на самом деле, остается неясным. Наверняка он был не менее жесток, чем все пираты тех времен; в конце концов, делом его жизни было убивать ради сокровищ. Единственное, что можно сказать в его защиту, — он был верен своему договору с Богом и никого не брал в плен. Вместо этого он убивал. И все же, поскольку его намерения с самого начала были гуманны, едва ли он насильничал и применял пытки, подобно многим пиратам. Ему не нужно было захватывать города. Он был чисто морским пиратом — грабил суда и продавал добытые сокровища на Карибских островах.

Так продолжалось несколько месяцев; потом все пошло вкривь и вкось. Многие члены экипажа решили обосноваться на Ямайке или на других островах, с которыми торговала «Ребекка», а это означало, что требовалось найти новых матросов. Джон Кристиан и несколько других индейцев высадились на одном из Карибских островов; они уговаривали Фрэнсиса остаться с ними. Но он не мог бросить судно. «За нашим столом для тебя всегда будет приготовлено место, — заверил его Джон. — Может, в один прекрасный день ты к нам присоединишься». И, возможно, Фрэнсис так и планировал. Но шанса не представилось. Через месяц новая команда избавилась от него. Не желая больше подчиняться такому капитану и мириться с его странными порядками, желая по-настоящему грабить города и практиковать насилие посерьезнее, они попросту проголосовали за кого-то другого и высадили Фрэнсиса на необитаемом острове.

Однако Фрэнсис был умен. До того, как Джон и остальные покинули «Ребекку», он закопал сокровище — вероятно, на одном из тихоокеанских островов, недалеко от острова, известного нам как Таити. Фрэнсис был единственным человеком в мире, знавшим, где находится клад. Хотя и неясно, как он этого добился, он все же записал в судовой журнал, что с «дьявольским хитроумием использовал повязки на глазах и разные трюки»; своей команде он к тому времени не доверял совершенно. Фрэнсис нарисовал карту, указывавшую местонахождение сокровища, — все надписи на ней были зашифрованы кодом, который он изобрел много лет назад. Он спрятал эту карту за пазуху, вернулся на «Ребекку» с матросами и вновь поднял паруса. Никто не знает, почему Фрэнсис закопал сокровище именно в тот момент. Быть может, он знал, что не сможет пиратствовать вечно, и намеревался вернуться за кладом. Никто не знает, что он планировал. Высаженный на необитаемый остров — судя по всему, неподалеку от Испаньолы, — он взялся строить лодку. Опять же неясно, как долго он сумел прожить вдали от большой земли, хотя отчасти его история и подробности повседневной жизни были записаны в дневник, который он вел, пока у него не закончилась бумага и не исписался единственный карандаш. Будучи на острове, Фрэнсис еще кое-что предпринял. Он написал версию карты — разумеется, зашифрованную, — и адресовал ее Молли Янг. Потом запечатал карту в бутылку — бутылку, содержавшую ту малость воды, которую ему позволили взять с собой, — и швырнул в море.

Утро среды. Мне прискучили все мои шмотки. Прискучили? Хм-м, пожалуй, это не то слово. Может, проблема попросту в том, что все вещи, которые я привезла с собой, успели слегка пропотеть и запачкаться. Где нам брать чистое нижнее белье и так далее? О чем, интересно, думали «попсовские» координаторы? Наверняка они что-нибудь да измыслили на этот счет — у них, похоже, все схвачено. Наверное, где-то здесь, в этом огромном здании, есть целая комната, полная чистеньких трусиков от известных модельеров; я бы этому совсем не удивилась. Или прачечная. Точно. Здесь должна быть прачечная. Почему я раньше об этом не подумала? Спрошу у кого-нибудь попозже.

Здесь есть группка девушек — по-моему, одна из них занимается дизайном кукол, — которые укладывают волосы похожим способом. Я его изучила. Они закалывают волосы назад маленькими серебряными зажимами; эти зажимы образуют своего рода нимб из симпатичных, немного диковинных, плоских секций. Почему сегодня меня так и подмывает сделать что-нибудь подобное со своими волосами? Я ни за что не стану воплощать в жизнь такие позывы. Почему эта мысль вообще начала формироваться у меня в голове? Я что, забеременела какой-то новоявленной мерзкой модой? Аборт, срочный аборт. Это нежелательная беременность. Сосредоточившись на вражеской мысли, пытающейся вселиться в мой мозг, я натягиваю вельветовую юбку и футболку и в очередной раз заплетаю косички. Я правда люблю свои косички: из-за них волосы выглядят как два каната. И больше никто так со своими волосами не поступает — здесь, по крайней мере.