Тобиас Вулф: Авария в пустыне

Кристел села за стол и взяла на колени Ханса. Женщина тем временем разлила из большой бутылки по трем стаканчикам пепси и добавила лед. Она сняла шляпу; свет из открытого холодильника окружал нимбом ее лицо и волосы. У Кристел была привычка мысленно сравнивать себя с другими женщинами, но тут она про это забыла и разглядывала хозяйку дома с откровенным, почти животным любопытством.

С верхней полки холодильника женщина достала еще одну бутылку, поменьше.

— Это вы вряд ли станете пить, — сказала она, держа бутылку за горлышко и слегка помахивая ею. Кристел поспешила отрицательно покачать головой. Женщина плеснула в свой стакан немного спиртного, а два других подвинула ближе к Кристел. Ханс ухватил свой, отпил и весело загудел, изображая катер.

— Этот ваш паренек… — начала женщина.

— Его зовут Ханс.

— Я про другого, — уточнила женщина.

— А… Вы о Марке. Он мой муж.

Женщина понимающе кивнула и, глотнув из своего стакана, откинулась на стуле.

— А куда это вы путь держите?

Кристел стала рассказывать про Лос-Анджелес и про то, как Марк собирается найти работу в шоу-бизнесе. Женщина слушала улыбаясь, и Кристел даже засомневалась, правильно ли она строит фразы. В школе у нее всегда были хорошие оценки по английскому, и американские парни, с которыми она встречалась, даже делали ей комплименты, но за те недели, что они с Марком провели в Финиксе у его родителей, Кристел потеряла былую уверенность. Датч и Дотти слушали ее с явным смущением, да и сама она мало что понимала из их разговоров, хотя виду не показывала.

Женщина продолжала улыбаться не разжимая губ, и от этого ее улыбка казалась скорбной. Она еще разок глотнула из стаканчика.

— А чем он занимается? — поинтересовалась она.

Кристел задумалась. Как объяснить, чем занимается ее муж? Она познакомилась с ним в гостях. Он сидел на полу, что-то говорил, а все вокруг покатывались со смеху. Кристел тоже засмеялась — сама не понимая почему. У Марка был дар смешить людей, но объяснить, в чем он заключался, Кристел не сумела бы.

— Он певец, — сказала наконец она.

— Певец… — повторила женщина.

Она откинула голову, закрыла глаза и запела. Ханс перестал ерзать и во все глаза смотрел на нее.

Женщина допела песню до конца, и Кристел закивала: «Хорошо. Очень хорошо», хотя не поняла ни слова, да и такую манеру пения, напоминавшую тирольскую, она терпеть не могла.

— Муж любил слушать, как я пою, — сказала женщина. — Думаю, я могла бы стать певицей. — Она допила спиртное и теперь задумчиво смотрела на пустой стакан.

Снаружи доносились голоса мужчин на скамейке — равномерный, низкий гул. Кто-то громко рассмеялся.

— На нашем выпускном вечере пел сам Дел Рей, — сказала женщина.

Хлопнула дверь. В кухню, тяжело ступая, вошел тот самый мужчина, что нагло пялился на живот Кристел. Он и теперь с любопытством на нее уставился. Женщина улыбнулась вошедшему. Скорбная складка в углах рта разгладилась, а губы чуть-чуть приоткрылись, словно она собиралась что-то сказать. Мужчина подошел к холодильнику и стал доставать из него бутылки с пепси.

— Представь себе, Уэбб, — начала женщина. — Оказывается, муж этой девушки — певец. — Потянувшись к мужчине, она провела рукой по его спине. — Надо что-нибудь купить к ужину, — прибавила она, — если ты не хочешь опять есть кролика.

Мужчина молча пнул ногой дверцу холодильника и с позвякивающими бутылками пепси в руках пошел к выходу. Ханс соскользнул с колен матери и побежал за ним.

— Ханс, — позвала сына Кристел.

Мужчина остановился и окинул взглядом малыша.

— Все правильно, — заявил он. — Топай за мной.

Только сейчас Кристел впервые услышала голос мужчины — писклявый и какой-то тусклый. Мужчина вышел на улицу, а Ханс побежал следом.

На Марке были старые, разношенные ботинки, в автомобиле он чувствовал себя в них вполне удобно, но уже после пяти минут ходьбы ноги стали гореть. И глаза жгло — от пота и яркого, бьющего в лицо солнца.

Сначала Марк пробовал петь, но после двух песен в горле сильно запершило, и он прекратил драть глотку. Да и вообще песня о Камелоте глупо звучала посреди пустыни, и не только глупо, а даже как-то пугающе — таким слабеньким казался голос в этом море песка. И он пошел дальше молча.

Асфальт лип к ногам. При каждом шаге ботинки издавали слабый чавкающий звук. Марк подумал, не пойти ли по обочине, но не решился, опасаясь змей.

Он убеждал себя, что нельзя падать духом, но в голову все время лезла одна и та же мысль: им уже не попасть в Лос-Анджелес к обеду. Как всегда, они притащатся слишком поздно, из автомобиля будут сыпаться разные вещи, Марку придется запихивать их обратно, а Кристел с повисшим на шее Хансом будет выглядеть в свете фар смущенной и потерянной. Дружок Марка к этому времени уже будет в халате. Они попытаются все обратить в шутку, но напряжение так и не спадет. Приготовив постель Кристел и собрав кроватку Ханса — последнее займет уйму времени: выяснится, что половины шурупов не хватает, — Марк с приятелем уединятся на кухне за пивом. Беседа не будет клеиться — они раззеваются и вскоре отправятся на боковую.