Ребекка Миллер - Частная жизнь Пиппы Ли

Под снисходительными взглядами Триш и Кэт я съела сразу два пирожка и выпила целый литр молока. У Кэт были высокие скулы, крупный рот и миндалевидные, но скошенные книзу глаза. Она то и дело потряхивала головой в такт какой-то мелодии и чуть слышно напевала.

Когда мои челюсти заработали медленнее, тетя Триш объявила, каков расклад.

— Ну, Пиппс, мы с твоими родителями договорились следующим образом. Вариантов у тебя несколько. Первый, — она подняла грубоватый большой палец, — переводишься в местную школу и получаешь аттестат здесь. Второй, — Триш подняла указательный палец, — занимаешься самостоятельно, а потом сдаешь экзамены. И третий, — тетя подняла средний палец, — возвращаешься домой.

Я остановилась на самостоятельной подготовке. Привыкать к новой школе ради одного семестра совершенно не хотелось: игра просто не стоила свеч.

Кэт быстро собрала и вымыла тарелки, потом зевнула, потянувшись так, что из-под короткого свитера показался плоский живот.

— Прежде чем Пиппа ляжет спать, я немного поработаю в своей комнате, — объявила она. — До скорого, Пиппа!

— До скорого, — отозвалась я, и Кэт, пританцовывая, повернулась к тете Триш.

— Пока, милая! — проурчала она и наклонилась для поцелуя. Тетя повернула голову, чтобы Кэт чмокнула ее в щеку, но та, взяв за подбородок, поцеловала в губы. Я мгновенно сообразила, почему Триш редко появляется на семейных праздниках. Кэт улизнула в вообще-то ее, а теперь и мою комнату, а тетя развела руками, мол, мы такие, и ничего не поделаешь. Я вскинула брови и ободряюще улыбнулась.

— Мы с тобой паршивые овцы! — объявила она и рассмеялась. Звук получился низким, даже носовым, но мне показался самым чудесным на свете. От меня не отвернулись, а приняли в свою команду. В команду изгоев.

Кэт и Триш спали под блестящим лиловым покрывалом, а у кровати висела картина, изображающая обнаженную девушку с огромными глазами и длиннющими ресницами. Девушка буквально дышала изяществом, красотой и… распутством. Поначалу жизнь в тетином доме текла спокойно. Комнату Кэт, где временно поселилась я, любой назвал бы не спальней, а кабинетом, в который поставили диван: ведь там имелись и заваленный бумагами стол, и электрическая пишущая машинка. Кэт, хотя и была секретарем на текстильном складе в Челси, все свободное время писала роман. В шесть утра она беззвучно прокрадывалась ко мне с чашкой чая, сильно пахнущего болотом, и начинала печатать. Я уносила одеяло на диван гостиной и дремала до тех пор, пока часов в семь на кухне не появлялась Триш. Тетя работала на мясохладобойне и на службу ходила с папкой.

Благодаря Триш мне удалось похудеть: каждый день я выносила мусор, убирала на кухне, мыла пол и готовилась к экзаменам. А еще искала работу. Никакого опыта, помимо Оукли, не было, а администрация школы вряд ли дала бы рекомендации. В итоге подвернулся ресторан «Эль Корасон» в Нижнем Ист-Сайде. Испанским я не владела и во время собеседования едва объяснялась с огромным мрачным директором, сеньором Пардо. Зачем им нужна англоговорящая официантка, я не понимала до тех пор, пока сеньор Пардо, показав на один из столиков, не пояснил: «Обслуживать англоговорящих гостей». Обернувшись, я увидела кабинку, в которой сидели молодые люди чуть за двадцать, болтали по-английски и курили сигареты без фильтра. Плотненький светловолосый коротышка с разноцветными пятнами краски на руках, высокий элегантный брюнет с очень длинными волосами, девушка с крупным носом и ярко накрашенными губами, скелет мужского пола с непроницаемым лицом и припухшими глазами — все четверо казались обессилевшими. «Приступаешь немедленно», — заявил сеньор Пардо, вручая блокнотик. Я направилась к кабинке.

— Соединенные Штаты потерпели поражение во Вьетнаме, — вещал коротышка. — Грэгу Брэди из «Семейки Брэди» сделали «химию».

— Вы уже определились с напитками? — спросила я.

— А вот и мисс Нижний Ист-Сайд! — съехидничал скелет с припухшими веками, но, взглянув на меня, с трудом смог отвести глаза. Все компания заказала «маргариту».

На протяжении нескольких месяцев я обслуживала эту четверку чуть ли не ежедневно, выучила их имена, но близко с ними не сходилась и не знала, где они живут. Однако потом выяснила.

Рядом с Кэт у меня просто душа пела. Очень обаятельная, даже эффектная, она ходила, гордо выпятив небольшую упругую грудь, и покачивала узкими бедрами, затянутыми в брюки-клеш. От умиления у тети Триш слезы на глаза наворачивались: какое чудо делит постель с ней, бесталанной дурнушкой! Однажды я спросила Кэт, о чем ее роман.