Иосиф Гольман - Ради тебя одной

Ефим ничего не ответил, дожидаясь подкрепления.

Старик подошел бодро. Водитель «Москвича» остался сидеть в салоне, и Ефим не мог разглядеть его лица.

– Какие проблемы? – спросил он у пацанов.

«Умеет же спросить!» – восхитился Береславский. Ни угроз, ни криков, но – впечатляет. Впрочем, качки тоже были не лыком шиты и вчистую отступать не желали.

– Ваш товарищ ударил мою машину и не хочет платить, – спокойно сообщил главный.

– Да в нее только ленивый не ударял, – мягко ответил Ивлиев после внимательного осмотра бампера.

– Это никого не волнует, – начал терять терпение главный. – Ударил – плати.

– Ефим, дай ему пятьдесят долларов, – сказал Ивлиев.

– И один раз по роже, – добавил Береславский. – Тогда мы квиты.

Ивлиев только сейчас заметил начавший розоветь синяк на скуле Береславского.

– Это вы поторопились, – огорченно сказал он. – Ладно, мы уезжаем, ждите «секундантов».

– Сеня, мы теперь всех пенсионеров будем бояться? – спросил злой главного. Тот в ответ бросил злобный взгляд, и Ефим просек почему: ему не понравилось, что его назвали именем, скорее всего настоящим. Положение у него было аховым: лезть в атаку – непонятно, с кем дело имеешь. А непонятное всегда пугает. Сдать ситуацию – как потом командовать охламонами?

– Вот что, мужики, – сказал главный. – Никуда вы без моего разрешения не уедете. Вы попортили мою машину, а не я – вашу. За нервы я извинился.

– Дурак ты, Сеня, – вздохнул Береславский. Он тоже не хотел уходить без скандала. – И люди у тебя глупые. И жена наверняка дура. И собачка – тупица.

– Ты сам все решил, – задохнулся от ярости главный и шагнул к Ефиму. Береславский с размаху послал кулак в ставшую ненавистной рожу, но… не попал! Потому что главный, не без помощи старика, мгновенно оказался на асфальте, а злого скрутил подоспевший Велегуров.

– Я сказал тебе сидеть в машине! – рявкнул подполковник в отставке Ивлиев. Свой командный голос, как выяснилось, он на службе не забыл.

– Вы тут драться собрались, что ж я, отсиживаться буду? – обиделся Сергей.

Теперь оба ошарашенных качка безвольно ожидали своей участи. Главный, не шевелясь, по-прежнему лежал на асфальте, а злой с вывернутыми руками уперся мордой в Ефимову машину. Дернуться они не могли, потому что одного очень жестко держал старик, второго – Велегуров. Третий бандюк, не посмев бросить главного и смыться с машиной, в бой тем не менее не бросился, запер замки дверей и остался сидеть в салоне «бимера».

– Квиты? – спросил Ивлиев Ефима.

– Да, – ответил он. – Только не надо было лезть. Я хотел с ним сам, один на один.

– Тогда не надо было звонить, – резонно заметил старик. – Бился бы с ними сам. Хорош бы ты был на завтрашнем эфире! – хохотнул он, представив себе, как выглядел бы шеф на экране ТВ. Ефим, честно говоря, забыл про завтрашнюю съемку. А зря: она много значила для «Беора» и, кроме того, шла в прямом эфире, так что не отменишь и не передвинешь. И все из-за какого-то тычка! Ефиму стало неловко за свое детское поведение.

– А что, вам вмазали? – спросил Велегуров. Впрочем, он уже и сам рассмотрел посиневшую скулу. – Кто?

– Неважно, – ответил Береславский, заминая неприятную тему.

– Кто? – не выпуская злого, угрожающе спросил Велегуров у главного. И всем телом наступил лежащему на голову.

– Ты что, охренел? – изумился Ефим. – Ты что делаешь?

– Отстань, – грубо ответил Велегуров, обычно всегда корректный. Его щеки побелели, а зрачки расширились. Эти симптомы Ефим много раз наблюдал, когда писал очерки для молодежки о работе врачей-психиатров. Главный, сильно прижатый ногой Велегурова, только взвизгнул снизу:

– Это Серый!

– Привет, тезка! – зловеще сказал Велегуров злому.

– Уймись, – приказал Сергею Ивлиев.

– Значит, хулиганим, деремся на улицах? – не обратив никакого внимания на окрик подполковника, спросил Велегуров злого. При этом он улыбался.

Даже Ефиму стало страшно. Неподвижная улыбка на белом лице Велегурова и зрачки шире глаз говорили о полной потере самоконтроля. Злой судорожно дернулся, попытавшись вырваться, но Велегуров мгновенно подтащил его к «БМВ» и, схватив за волосы на затылке, несколько раз ударил лицом о боковое стекло. А потом, держа несчастного чуть ли не на весу, и об лобовое. И там, и там остались размазанные кровавые полосы.

Ефим и Ивлиев вдвоем едва смогли оторвать Велегурова от качка. Тот, освобожденный, рухнул на асфальт рядом с благоразумно недвижным главным.