Ольга Романова: Бутырка. Тюремная тетрадь

Стоит немного больше рассказать о нашей камере. Площадь 15 квадратных метров, первый этаж — окна упираются в 15-метровую красного кирпича стену, поверх которой идет колючая проволока. На стене через каждые 10 метров висят огромные глушилки.

Шесть шконок (кроватей, стоящих одна над другой). Четыре шконки стоят по левой стене, две по правой. По правой стене также располагается умывальник и дальняк (туалет). Стол (или дубок) располагается у окна, посередине между ближайшими к окну шконками. Сесть за стол можно, только сев на шконку. Так что обитатели первых нижних шконок фактически не имеют самостоятельной постели, так как народ кушает и пьет чай практически круглосуточно. Окно находится в левом углу на уровне второй шконки, так что внизу царит полумрак даже в самый солнечный день. Моя шконка слева на втором ярусе, ближе к окну. Это единственное место, где можно читать, здесь относительно светло и ближе к воздуху. Единственный минус — находящаяся прямо над головой лампа дневного света, которую запрещается выключать и днем, и, что самое неприятное, ночью. Я стал накидывать на нее простыню, что хоть как-то делало сон сносным.

В окне нет рам, и, соответственно, стекол. Пока лето — вроде нормально. Решеток две: внешняя и внутренняя. Между решетками (или решками на местном жаргоне) живет кошка, вся в блохах. Блохи прыгают в камеру и кусают в основном ноги. Поэтому я даже в жаркую погоду не снимаю носков. На ноги сокамерников, пренебрегающих носками, больно смотреть.

У стены под окном стоит холодильник, на нем телевизор, так что видно всем. В камере нас 5 человек. На шестой шконке лежат продукты, не вошедшие в холодильник. Трое курят, так что дым стоит коромыслом. Двое заключенных убийцы. В законе есть прямой запрет на совместное содержание с убийцами. Но здесь, как я понял, это делается специально. Для создания конфликтной ситуации.

Убийцы молодые, 21 и 27 лет. Еще двое моих сокамерников за 50. Они по экономическим статьям. Начинается конфликт: не так сели, не так убрали… В результате на камере висит табличка «СК» (спецконтроль). Это значит, что в камере что-то не ладно. К такой камере будут опасаться подходить с коммерческими предложениями сотрудники администрации. Все это происходит с ведома оперчасти тюрьмы. Перед обходом начальника тюрьмы подходит местный опер и предупреждает убийц, чтобы на вопрос о своих статьях отвечали, что сидят за экономические преступления.

Мусор в камере хранится в специальной пластиковой бочке (20-литровой, на местном жаргоне мошка). Выносят его раз в неделю (хотя должны ежедневно). Прямое указание на это начальника тюрьмы своим замам на обходе ни к чему не приводит. Соответственно, много мошки.

Такие условия на местном жаргоне называются заморозка, то есть отсутствие какой-либо возможности для налаживания нормальных человеческих условий. Конфликтная ситуация внутри, особый контроль оперчасти. В качестве примера могу рассказать, что у меня была необходимость срочно заверить доверенность. Так вот, сотрудник, отвечающий за оформление таких документов, появился у камеры через три недели моих ежедневных заявлений. Когда я ему обрисовал проблему и пообещал отблагодарить за расторопность, то он вообще пропал.

07.09.08

Сегодня День города. Посмотрели репортаж по TV.

В принципе, атмосфера в тюрьме располагает к неорганизованности. Часы тянутся долго, особых дел нет (к тому же иметь часы здесь запрещено). Нет динамики. И значит, вокруг трясина. Поэтому приходится придумывать, планировать день по часам, чтобы появлялась в нем осмысленность и главное — ритм.

Тяжело от мыслей, что еще лет пять придется провести в таких условиях, а это 39, а там и 50 скоро. Но желание отстоять свою правду превалирует, заставляет быть собранным до конца.

Болит душа за тех и за то, что осталось на воле. Следствие цинично: либо признание в том, чего не совершал, и возврат к семье в обозримом будущем, либо получишь по полной и потеряешь все. Выбор, который очевиден и порядочен, собственно, единственно возможен в силу отсутствия какого-либо выбора, очень болезнен. Чувствуешь себя убийцей. Это очень гнетет.

В общем, гнетущих мыслей здесь гораздо больше, чем какого-либо позитива.

Надеюсь, что если жизнь рассматривать как зебру, а нынешнюю полосу как черную (а какую же еще?), то объема негатива, который я сейчас получаю, хватит лет до 60. Это, пожалуй, единственная позитивная мысль, которая приходит здесь в голову. Надеюсь, что правда и любовь победит беззаконие и негатив.