Татьяна Соломатина - Девять месяцев, или «Комедия женских положений»

И вот там-то, среди бликов, испускаемых шаром, обклеенным осколками зеркал, Светочку и узрел он. Сергей. Хороший парень и простой...

Да будет автор честен перед читателями (скорее – читательницами; читатели сами знают, что им нравится в читательницах прежде всего остального, а про глаза, ум и добрую душу придумывают позже), сперва Сергей узрел не саму Светочку, а Светочкин, простите, зад.

Много позже он сам об этом рассказывал, честно-честно. Автор собственной персоной сидел за одним из столов, что так щедро накрываются в нашем культурологическом поле на день рождения, годовщину свадьбы, Пасху, Седьмое ноября, Петра и Павла, День Космонавтики, День милиции и, например, даже День медработника. Да, есть и такой праздник. Вероятно, гражданское население с ним мало знакомо, но для людей в белых халатах он значит ничуть не меньше Дня строителя для едва бросившего пить прораба. Автор, к стыду своему, понятия не имеет, есть ли профессиональный праздник у шофёров-дальнобойщиков. «При чём здесь дальнобойщики?!» – спросите вы. А при том. При Светочке. Тот самый Серёжа, лично рассказавший однажды автору, что он в Светочке увидел первым, был не кем иным, как шофёром-дальнобойщиком!

И вот не надо морщить напудренные (или уже умытые перед сном) носики. Потому что когда-то, лет сто тому назад, автор ехал тёмной южной ночью по трассе Одесса – Киев (не спрашивайте, как он там оказался, да ещё и на допотопной «копейке» – это такая машина, спросите у дедушки). Ехал-ехал и понял, что колесо у машины спущено. С присущим любой юности легкомыслием автор – тогда ещё молодая и красивая – выскочила на обочину и стала размахивать руками с целью затормозить кого-нибудь, владеющего искусством применения домкрата, гаечного ключа и мистической «бениной мамы». Странно, но таких, несмотря на тогдашнюю молодость и красоту, не обнаружилось. Вообще почти никого не обнаружилось на той трассе, кроме колонны угрюмых огромных пыльных машин. Одна из которых и остановилась, точнее сказать – причалила к обочине – около почти уже отчаявшегося в ночи ещё не автора:

– Девушка! Ну, шо ж вы так! Так же ж нэ можна! – сокрушённо замахал руками на автора ладный, хотя и пузатый и весь такой округлый дядька.

– Как?!

– Да вот так! Ночью, на трассе, руками размахивать! Особенно когда идёт колонна!

– Запомни, дивчина, – десятью минутами позже сказал ладный дядька, споро сменив колесо на запаску, – дальнобойщики бывают двух видов: полные отморозки и такие дядьки, как я! Так шо, когда в следующий раз решишь вдоль борта фейсом порисоваться, дождись светлого дня, когда основное движенье потянется. А ещё лучше – не попадай по ночам ни в какие халэпы! Ну, будь. – И, напевая «я вышел родом и лицом, спасибо матери с отцом...», дядька отчалил на своей огромной ладье на колёсах.

Так вот Серёжа или, точнее сказать – Серёга, – милый, прекрасный, добрый парень, человек всяческих достоинств – именно такой «дядька». Ни разу не Брюс Уиллис фигурой. Но готовый помочь и ничего не требовать взамен. Надёжный, добрый, весёлый, компанейский. И характер у него – хоть к ране прикладывай, в отличие от его будущей жены Светочки, выплясывающей сейчас на дискотеке, где мы её оставили тремя абзацами прежде.

И вот видит он в бликах безумно вращающегося осколочного шара, в клубах сизого дыма и в прочей таинственной мишуре Прекрасную Задницу. О вкусах не спорят, а каноны красоты не то что для эпох – для индивидуумов различны, так что была та задница на самом деле прекрасна, или же она была прекрасна только для милого душевного дальнобойщика Серёги – никто не может сказать наверняка, так что и автор от компрометирующих комментариев воздержится. От комментариев-то воздержится, а вот фотографическое протокольное описание объективной реальности, данной нам всем, напоминаю, в ощущениях, может представить вашему вниманию. Похудев, Светочка стала владелицей узких плечиков и тонкой талии. Увы, но ни со щиколотками, ни тем более с задницей она ничего так и не смогла поделать. Потому что она просто не ела, а не пошла в спортзал. А даже самые отсталые инструкторы по фитнесу знают, как тяжек и долог путь к созданию вожделенных пропорций. Светочка не хотела тяжко и долго и потому сделала с собой то, что смогла, – просто похудела. Благодаря этому алиментарному – то есть пищевому – обстоятельству задница её в танце вела себя вызывающе бестактно: подпрыгивала в такт – и совсем не в тот, в который подпрыгивала её носительница. Подпрыгнув пару раз, Светочкина задница начинала медленно призывно колыхаться и замедляться, замедляться, замедляться... Не так ли успокаивалась мать-земля после первобытных природных катаклизмов? И не потому ли у милых вьюношей и даже у зрелых мужей при виде такой задницы, обещающей все сладкие тяготы предстоящей борьбы за плодородие, нет-нет да и мелькнёт издревле спящая в любом менеджере инстинктивная жажда пахаря и сеятеля? Согласитесь, что мода на эстетские, ни к чему не годные, кроме как для созерцания, маленькие упругие попки привита нам урбанистической цивилизацией, взошедшей из порочных семян древних греций и римов, с их паскудным культом «тела ради тела». А зерно и вино из провинций доставят, если что! Вспомните хотя бы раннего Платона с его Клиниями, Евтидемами и Дионисидорами! «– Фурийский гость (а вы, поди, думали, что «фурийцы» – это из «Хроник Риддика» с Вин Дизелем в главной роли, ха-ха!), – сказал он. – Если бы это не было чересчур неучтиво, я бы тебе ответил: «Погибель на твою голову!» Что это ты вздумал ни с того ни с сего взвести на меня и на других такую напраслину, о которой, по-моему, и молвить-то было бы нечестиво, будто я желаю погибели этому мальчику!»