Коллектив Авторов - Эта гиблая жизнь

Пока они мыли руки, стол был уже накрыт. Все с жадностью накинулись на еду. Анна сидела напротив Павла и с улыбкой глядела, как он ест. Он временами поднимал глаза и улыбался в ответ. Горин ревниво переводил взгляд с оперативника на Иноземцеву. На душе у него становилось все тяжелее, но он не показывал вида. Потом Иноземцева подошла к поварам и попросила завернуть что-нибудь для оставшихся в деревне ребят. Анна расплатилась и вместе с ребятами вышла из столовой. Быстро пробежали по магазинам, закупив газировки и консервов... Поехали в Копейково.

Павел с Анной ехали в первой машине. Деревня была уже видна, когда раздалась очередь из автомата. Лобовое стекло покрылось дырками, а веселый смех Анны вдруг превратился в хрип, и она упала на руль. Машина завиляла по асфальту. Павел успел вывернуть от обочины, столкнул ногу Анны с тормоза и остановил «джип». Выскочил из машины и дал очередь по кустам, откуда стреляли. Обежал вокруг, распахнул дверцу. Тело женщины начало сползать с сиденья. Он, забыв про раненую руку, подхватил ее на руки, вынес на обочину и положил на траву. Широко открытые глаза мертво смотрели в небо, струйка крови медленно стекала с уголка губ. Павел все еще не понимал, что она умерла, и позвал:

– Аня...

И вдруг до него дошел весь ужас случившегося! Он поднял к небу лицо и закричал:

– Зачто-о-о-о?!

Из соседней машины бежали ребята... Юрка Горин бешено стрелял по кустам. Потом спустился вниз и исчез. Через короткое время раздался дикий крик, и длинная очередь снова разорвала тишину. Горин вылез из кустов, с другой стороны дороги крикнул:

– Убил Мансура! Как она? Жива?

Никто не ответил. Юрий подошел к столпившимся парням, взглянул в открытые глаза Анны и все понял. Стон вырвался из горла:

– О-о-о-ой! Су-у-у-ки!

Резко развернулся и бегом рванулся к «джипу». Прыгнул на залитое кровью сиденье и на бешеной скорости пронесся мимо ошеломленных ребят. Павел прикрыл Анне глаза ладонью, поднял на руки и понес к деревне, откуда бежали люди... Он нес ее мимо деревенских домов, плачущих женщин и крестящихся старух к тому дому, где она нашла его раненого. Положил на траву, поправил запрокинувшуюся голову и подвернувшиеся неловко ноги. Сел рядом и уронил голову на колени. Рубашка на груди пропиталась кровью Анны, но он ничего не замечал. Люди толпой стояли рядомимолчали... Наконец Светлов поднял голову и спросил:

– Горин здесь?

Кто-то из боевиков ответил:

– Нет. Он, как сумасшедший, в город погнал... Мы махали ему, но он не остановился.

Павел опустился на колени, поцеловал Анну в мертвые губы и встал. Устало приказал:

– Двое со мной, остальные привезете Аню. И чтоб осторожно...

Сел в белую «девятку» за руль и погнал машину в город. Двое ребят сидели сзади, держа автоматы на коленях. Светлов вел машину так же, как вела утром Анна, не сбавляя скорость на поворотах.

«Джип» стоял у отделения милиции с распахнутой дверцей. Павел бросился внутрь здания. Крикнул дежурному:

– Где Горин?

Тот кивнул головой в сторону железной двери:

– Там заперся. Влетел, как сумасшедший. Ребят, которые пленных привезли, оттуда повыгонял и заперся... Что же это такое?

Внизу раздался взрыв гранаты... Потом еще один. Здание задрожало. Светлов крикнул:

– Надо выбить дверь! Навалились, ребята!

Прогремели еще два взрыва. Из окон первого этажа со звоном посыпались на пол стекла. Сверху бегом спускался Олег Звягинцев:

– Что тут происходит?

И осекся, увидев окровавленную на груди рубашку Павла:

– Павел Юрьевич, вы ранены?

Светлов взглянул себе на грудь, потом на Олега:

– Это не моя кровь!

И навалился на дверь вместе со всеми. Внизу прогремели еще три взрыва, несколько коротких очередей и все стихло. Дверь не поддавалась. Светлов скомандовал:

– Всем укрыться!

Когда люди выскочили из здания, он дал очередь по замку, и дверь наконец-то распахнулась... Горин сидел, привалившись спиной к стене, ствол автомата был прижат к его груди, а ногой он придерживал приклад. Палец лежал на курке. Второй автомат лежал рядом. Увидев Светлова, Юрий крикнул:

– Стой, Пашка! Ни шагу дальше! Иначе я нажму курок раньше, а мне хочется высказаться напоследок!.. Я любил ее с четырнадцати лет. Молча любил... Знал, что ей моя любовь будет в тягость. Смирился с тем, что она полюбила тебя. Мне было горько, но она была снова такой счастливой! Я не в силах перенести ее смерть... Знаю, что я сделал, только для меня она была всем! Я уложил всех за нее! Не подходи, Павел!.. Дай сказать, уже немного осталось. Я ухожу к ней... Если сможешь, похорони меня неподалеку...