Грег Мортенсон - Три чашки чая

В один из таких горячих дней, наступивших после публикации статьи, Мортенсон открыл почтовый ящик и вынул из него ни много ни мало восемьдесят писем, адресованных ИЦА. К ящику была прикреплена записка: «Просьба забрать ваши письма на почте!».

В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ НЕДЕЛЬ ПОСЛЕ ПУБЛИКАЦИИ В ЖУРНАЛЕ «ПЭРЕЙД» СТАТЬИ О РАБОТЕ МОРТЕНСОНА НА ИЦА ОБРУШИЛСЯ ВАЛ ТЕЛЕФОННЫХ ЗВОНКОВ.

«Значит, вы — Грег Мортенсон, — сказал ему почтальон. — Надеюсь, у вас большая машина». Мортенсон погрузил пять мешков писем в свою «тойоту» и на следующий день приехал за оставшимися четырьмя. В течение следующих трех месяцев письма от читателей «Пэрейд» заставили почтальонов Боузмена изрядно потрудиться.

К тому времени, когда весь мир облетели кадры свержения бронзовой статуи Саддама Хусейна, Мортенсон понял, что его жизнь изменилась навсегда. Поддержка людей не оставляла ему никакого выбора. Он должен был смириться со своим новым национальным статусом. «Я чувствовал, что моими устами говорит сама Америка, — улыбается Мортенсон. — Самое удивительное было в том, что, закончив разбирать почту, я понял: ругательное письмо там было всего одно!» Действительно, никаких угроз, подобных тем, что Грег получал после 11 сентября, не было и в помине. «Меня радовало, что нас поддерживали самые разные люди: церковные общины, мусульмане, индуисты и евреи, — говорит Мортенсон. — Я получил письмо поддержки от политической организации лесбиянок, молодежного баптистского объединения в Алабаме, от генерала американских военно-воздушных сил — словом, от абсолютно разных людей».

Тринадцатилетний Джейк Гринберг из пригорода Филадельфии так близко к сердцу принял историю Мортенсона, что пожертвовал ИЦА больше тысячи долларов из денег, полученных на бар-мицву, [77] Бар-мицва — празднование (по законам иудаизма) достижения еврейским мальчиком совершеннолетия в возрасте 13 лет. Также иудаистский термин, означающий само достижение совершеннолетия («возраст бар-мицва»). и предложил свои услуги по работе в Пакистане. «Прочтя о работе Грега, — рассказывает Джейк, — я понял, что, в отличие от меня, дети из мусульманских стран не могут получить образование. Неважно, что я, иудей, послал деньги для помощи мусульманам. Мы все должны работать для того, чтобы сеять семена мира и добра».

«НЕВАЖНО, ЧТО Я, ИУДЕЙ, ПОСЛАЛ ДЕНЬГИ ДЛЯ ПОМОЩИ МУСУЛЬМАНАМ. МЫ ВСЕ ДОЛЖНЫ РАБОТАТЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СЕЯТЬ СЕМЕНА МИРА И ДОБРА».

На сайт ИЦА пришло письмо от женщины, подписавшейся просто Суфия: «Я мусульманка, родилась в Америке. Господь снизослал на меня благодать, а мои сестры во всем мире страдают от угнетения. Арабские страны должны обратить внимание на вашу работу и устыдиться из-за того, что сами не могут помочь собственным народам. С искренним уважением и восхищением. Спасибо!»

Письма приходили и от американских солдат. Они видели в Мортенсоне товарища по борьбе против террора. «Будучи капитаном американской армии и ветераном войны в Афганистане, я очень хорошо представляю себе жизнь в сельских районах Центральной Азии, — писал Джейсон Б. Николсон из Файетвилля, Северная Каролина. — Война в Афганистане была и остается кровавой и разрушительной. И страдают от нее те, кто меньше всего этого заслуживает, — невинное гражданское население, люди, которые мечтают лишь об одном: о мирной, достойной жизни со своими семьями. Проекты ИЦА — прекрасная альтернатива образованию, которое дают во множестве радикальных медресе, где талибы пропагандируют свой так называемый фундаментальный исламизм. Что может быть лучше, чем мир, который станет безопасным для всех нас благодаря образованию? Отныне я буду помогать Институту Центральной Азии».

«ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ЛУЧШЕ, ЧЕМ МИР, КОТОРЫЙ СТАНЕТ БЕЗОПАСНЫМ ДЛЯ ВСЕХ НАС БЛАГОДАРЯ ОБРАЗОВАНИЮ? ОТНЫНЕ Я БУДУ ПОМОГАТЬ ИНСТИТУТУ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ».

Тысячи людей разделяли эти чувства. К тому моменту, когда американская армия окончательно оккупировала Ирак, а Анна Байерсдорфер завершила работу в штабе ИЦА и вернулась домой, на банковском счету Института было более миллиона долларов! И это после долгих лет бедности!

«Прошло много времени с того момента, когда у ИЦА были достойные средства. Но теперь они у нас появились. Мне хотелось быстрее заставить эти деньги работать, — вспоминает Мортенсон. — Но совет директоров заставил меня осуществить ряд шагов, о которых мы давно говорили. Я согласился».