Сергей Аксентьев - Беспокойные дали

Чувствовалось, что этот вопрос очень больной, поскольку сразу несколько человек, перебивая друг друга, вклинивались своими репликами в монолог выступающего толстяка.

Борис Михайлович, как искусный дирижер, легонько постучал вилкой по бокалу, призывая коллег не отвлекаться от темы. А Серебряков, тем временем запустил кинопроектор и продолжил рассказ об американском космическом челноке.

…Вдоволь накатавшись на луноходе по горам и кратерам нашего ночного светила (более тридцати пяти километров), последние лунопроходцы Сернан и Шмитт (пробыли на Луне семьдесят пять часов), прихватив с собой в качестве научных сувениров 113 килограммов лунных камней, 15 декабря 1972 года в 01час 54 минуты по Гринвичу покинули угрюмую Селену. А 19 декабря 1972 года в 22 часа 25 минут по Гринвичу командный отсек корабля Appollo-17 шестой космической экспедиции благополучно приводнился в Тихом океане, поставив жирную победную точку в американской Лунной программе.

Четыре года (с июля 1969 по декабрь 1972 года) весь мир (кроме Советского Союза и Китая) у экранов телевизоров с замиранием следил за захватывающими и полными драматизма полетами на Луну отважных американских астронавтов. Советская же партийная власть предав «анафеме» американские «Аполлоны» и изолировав миллионы своих сограждан от вредного влияния буржуазного лунного «шабаша», не без помощи некоторых амбициозных руководителей, сначала под педологом трех неудачных запусков, поставила крест на любимом детище Сергея Павловича Королева — семидесятиметровой лунной красавице ракете Н1, а затем прикрыла и отряд космонавтов «лунатиков».

И пока американцы осваивали лунную целину, у нас на космодроме Байконур активисты–комсомольцы в парке над танцплощадкой мастерили изящный навес из раскромсанного титанового топливного бака так и не взлетевшей к Луне с космонавтами на борту многострадальной королевской ракеты…

Ещё не побывали на Луне экипажи пятой и шестой экспедиций, а НАСА уже приступило к реализации новой грандиозной программы — созданию космических кораблей многоразового использования «Спейс Шаттл». В январе 1972 года было объявлено о начале постройки четырех челноков. Не напуская излишнего «секретного» тумана, американцы сообщили всему миру, что программа в основном рассчитана для решения оборонных задач, но, учитывая острые потребности науки, техники и хозяйства страны, на кораблях будут проводиться и широкие научные исследования. В печати подробно освещались и планы возможных исследований в ближнем космосе, и ожидаемые технические характеристики строящихся челноков, и даты запусков, и даже составы первых экипажей, которые в конце 1976 года приступили к двухгодичной подготовке к космическим полетам на таких кораблях. И вот 12 апреля 1981 года, точно в объявленный нами «Всемирный день космонавтики», американский космический челнок «Атлантис» с двумя астронавтами на борту совершил свой первый орбитальный испытательный полет.

А мы опять пошли «своим путем». Перво-наперво, засекретились так, что даже генеральные конструкторы в переговорах по закрытой связи будущий советский космолет иначе как «птичкой» не называли. Потом долго совещались и согласовывали, подписывали и утверждали, спорили и сомневались. Но для начала с присущим революционерам энтузиазмом разрушили все наработки предшественников. А затем? Затем в срочном порядке стали варганить свой, конечно же, неповторимый и, конечно же, самый мощный космический челнок, правда, втихую всё же большую часть наработок у повергнутых отцов космонавтики взяли на вооружение. И в то время, когда «буржуазные» челноки с завидным постоянством мотались в космос, в монтажном корпусе лихорадочно лепили проклятущие облицовочные плитки, которые никак не хотели приклеиваться к покатым бокам нашего «Бурана», и, как говорят слесари — «на коленке», достраивали его. Наконец, 15 ноября 1988 наш космический «Буран» совершил свой первый и единственный полет в автоматическом режиме, сделав два витка вокруг Земли. Но тут оказалось, что нет ясной космической программы, и никто не знает, что с ним дальше делать. Пока лихорадочно придумывали занятия челноку, грянула знаменитая горбачевская «перестройка» и все силы были брошены на борьбу с алкоголизмом. Средств стало катастрофически не хватать. Объявили тотальную конверсию и из «Бурана» в столице сделали престижное казино…

Но всё это было потом, а в октябре 1979 изумленные гости Мануилова с нескрываемой завистью смотрели на любительский экран. Показанные кинофрагменты никого не оставили равнодушным. Стартовый комплекс с космическим кораблем, вертикально установленным на пусковом столе, вызывал невольное восхищение талантом и изобретательностью людей, задумавших и воплотивших в металл столь грандиозное сооружение. Сам челнок — космический дом и научная лаборатория будущих астронавтов, словно серебристая бабочка, в неге расправившая изящные крылья, прилепился к огромной металлической сигаре топливного бака с карандашами-боковушками стартовых ускорителей. Несмотря на внушительные размеры (около шестидесяти метров в высоту и более двадцати трех метров по концам крыльев) и массу (около двух тысяч тонн), он казался чрезвычайно ажурным и летучим. Техническая завершенность конструкции вызывала уверенность, что это рукотворное чудо обязательно полетит.