Сергей Кузнечихин - Игры на интерес

– Мишенька, ты спишь?

– Нет, а что?

– Мне показалось, что уснул.

– Как Славка учится?

– Он так тебя ждал. Глупенький. Все: «где папа» да «где папа» – ничего еще не понимает. А учится плохо.

«В папочку пошел», – чуть не ляпнул Михаил, но вовремя удержался. Нина почувствовала, как его тело сначала напряглось, а потом расслабилось.

– Ты что-то хотел сказать?

– Нет, ничего, – поспешно успокоил Михаил.

– Когда ты в ноябре прошлого года деньги прислал, я подумала, что и сам следом приедешь. Каждый день иду с работы и на окно смотрю, а сама еле удерживаюсь, чтобы не побежать. Дверь распахну – и никого, целый вечер корешок от перевода изучаю.

При упоминании о деньгах Михаил едва не свистнул.

Он никак не ожидал, что «потерянные или украденные» пятьсот рублей окажутся у Нины. Теперь он ясно вспомнил, как их не хотели принимать на почте у пьяного, а он плел, что от этого зависит жизнь человека. А тогда, утром, он выворачивал карманы и грешил на других. Васька уговаривал его успокоиться и подумать, где мог их потерять, уверяя, что свои не возьмут. А он только хрипел, что нигде не терял, и порывался устроить обыск, пока Васька не разозлился и не достал свои. Васька совал деньги в его карман и кричал, что из-за какого-то навоза нельзя плевать людям в душу. Михаил деньги не взял и сделал вид, что поверил в потерю, но продолжал подозревать всех, кроме Васьки.

Как бы его били, если бы узнали, что деньги ушли по почте.

– Я их целый месяц тратить боялась. Потом сразу два пальто купила, Славке и себе.

– Зря боялась. – Михаил протянул руку и достал из кармана пачку денег. – Держи! – И рассыпал их по одеялу.

– Много, – сказала Нина, не радуясь и не удивляясь.

– Не из Кисловодска привез, – обиделся Михаил и, собрав рассыпанные бумажки, положил их на стул. Мог бы и больше.

– Да по мне, хоть вообще – копейки, только никуда не уезжай.

– Не нужно, Ниночка. – Ему показалось, что Нина собирается заплакать. – Теперь уже никуда не уеду, разве что вместе с вами.

Утром в комнату вбежал Славка, все такой же маленький и жидкий, как лозинка. Ничего не подозревая, мальчишка полез к матери.

– Славик… – Нина растерялась, не зная, кого стесняться. Не замечая, как рука тянет одеяло к подбородку, она умоляюще смотрела то на сына, то на Михаила.

– Приехал, – неуверенно улыбнулся Славка. – Папка приехал!

Михаил притянул его к себе и неумело чмокнул в ухо. Ребенок затих под рукой.

– Ну ладно, сынок, иди одевайся, я сейчас приду. – А когда он ушел, шепнула: – Глупенький, ничего не понимает. Я так испугалась.

– Он что так мало вырос?

– Это тебе кажется, уже второклассник. – Она пошла собирать Славку в школу, потом вернулась. – Я сейчас на работу слетаю, отпрошусь. Я быстренько.

Она ушла, а Михаил все думал о Славке. Тощенький, ласковый; конечно, обижают и во дворе, и в классе. Силенок нет, злости нет – мамочкин сынок. Конечно, мамочкин, если нет папочки. В поселке считают, что ребенок его, и Славка в этом уверен. Так за чем же дело встало? Совсем не любуясь собой, спокойно и твердо он решил, что с Ниной нужно расписаться, а Славку усыновить.

С любовью и кропотливым старанием он наводил в квартире мужской порядок: подтягивал капающие краны, склеивал рассохшиеся стулья, ремонтировал розетки и выключатели, мастерил полочки – не спеша и смакуя. Когда в комнатах не осталось предмета, к которому можно приложить руки, Михаил перебрался в подвал, провел электричество, вытащил несколько десятков ведер земли и мусора и заменил прогнившие доски. Для банок с соленьями он сколотил удобные полки, а для картошки – вместительный ларь. Славка был превращен в самого незаменимого помощника. В конце ремонта мальчишка уже лихо пилил доски, орудовал рубанком и, не загибая, забивал гвозди. Вдвоем они выкопали картошку и перенесли в подвал, освободив Нину от неженской работы.

Михаил пополнел и стал походить на солидного семьянина. В движениях его появилась плавная степенность. Изредка, как бы глядя на себя со стороны, он удивленно качал головой и улыбался во весь рот, забывая про корявые зубы. Из дома выходил только по делам – никакого пива, никаких друзей. Один раз чуть было не столкнулся с аптекаршей, но не заюлил, не стал отворачиваться, а запросто поздоровался и пошел дальше.

Славка поджидал его около подъезда. Он шмыгал носом и тер красные, заплаканные глаза. Рядом пыхтел румяный крепышок, примерно таких же лет.

– Пап, а они дерутся.