Ольга Романова: Русь сидящая

Промка— промышленная зона в колонии, где осужденные работают.

Режим— правила поведения на зоне. Когда заключенный попадает в исправительную колонию, его через карантин отправляют в обычные условия содержания (если он этапирован из СИЗО без отметок в личном деле о том, что он нарушал режим в СИЗО). Дальше есть две дороги: социальный лифт идет как вверх, так и вниз. Вверх он идет на два этажа: из обычных условий содержания могут перевести в облегченные, а из облегченных — на колонию-поселение. Дорога вниз проходит так: если заключенного несколько раз помещают в ШИЗО, то скорее всего тебя поместят в СУОН— строгие условия отбывания наказания. Это точно такой же барак, как и обычный, за исключением того, что локалка в нем всегда закрыта и выйти нельзя. И разрешено меньшее число передач. Если зек и там продолжает нарушать режим, его перемещают в ПКТ— помещение камерного типа. Это тюремное помещение сродни ШИЗО, но в отличие от ШИЗО здесь нет временных ограничений: тут можно провести и пару месяцев, тогда как в ШИЗО — только 15 дней. Если ты и в ПКТ продолжаешь шатать режим (нарушать правила), то тебя переводят в ЕПКТ— единое помещение камерного типа, тюрьму на зоне для наиболее злостных нарушителей режима. Как правило, оно одно на всю область. К примеру, в Пермском крае ЕПКТ находится в колонии “Белый лебедь”, известной своими жесткими порядками.

Решка— решетка на окне.

Рулет— матрас.

Семейник— член семейки. Семейка— это произвольное маленькое (2–4 человека) объединение осужденных, созданное по принципу совместных интересов и личной симпатии. Основная цель семейки — делить тюремные тяготы (вместе держаться проще), делиться дачками. Семейник — это напарник. Никакого сексуального подтекста здесь нет.

СИЗО— следственный изолятор, место содержания под стражей подследственных, подсудимых, а также осужденных, ожидающих перевода в места заключения. СИЗО принято называть тюрьмой: “Раньше Рабинович жил напротив тюрьмы, а сейчас он живет напротив своего дома”. Строго говоря, это не совсем так, Рабинович переехал не в тюрьму, а в СИЗО, но разницу улавливают только выдающиеся специалисты. Если вы назовете СИЗО тюрьмой, большой ошибки не будет, но если вы услышите слово “ централ” — не сомневайтесь, речь идет именно о СИЗО, и употребляющий термин “централ” тему знает хорошо. “Владимирский централ, этапом из Твери”, “Быть может, старая тюрьма центральная меня, парнишечку, по новой ждет”. СИЗО часто носят собственные имена: Бутырка, Кресты, Матросская тишина, Водник, Коровники и т. д. Могут называться по номерам: “у нас на Пятерке…” — то есть в СИЗО № 5; если речь, например, о Москве, то это СИЗО “Водник”.

Смотрящий— в том или ином учреждении представитель воровской семьи. Смотрящий за колонией, смотрящий за бараком. Может быть смотрящий за областью. В последнее время (особенно в красных колониях) термин девальвировался и порой означает арестанта, который выбран неформальным лидером администрацией колонии — чтобы легче было получать с осужденных мзду. Олдскульные воровские понятия напрямую запрещают принуждение к выплатам денежных сумм за спокойное проживание обычного заключенного в колонии. Но кто теперь чтит старую школу!

Тормоза— дверь в камеру. Она же робот. Сидеть на тормозах, или на атасе, — сидеть у двери и наблюдать за продолом, чтобы заранее знать об шмоне и спрятать все запреты.

Труба, ТР (ТРка), связь— телефон.

Тянуть (на решку, на воздушку) — подзывать человека для разговора голосом к окну или вентиляции.

Фаныч— кружка.

Хозяин— начальник СИЗО или ИК.

Черная зона— исправительная колония, режим содержания в которой во многом определяется неформальными договоренностями между криминальными лидерами и руководством колонии. Это также могут быть криминальные лидеры, находящиеся на свободе в этом регионе.

ШИЗО— штрафной изолятор в исправительной колонии или СИЗО для нарушителей режима.

Шконарь (шконка) — кровать.

Шлемка— миска для еды.

Шмон— обыск. Шмонать— обыскивать.

Шнифт (шнифты) — глазок в тюремной двери.

Некоторые термины носят плавающий характер в силу наличия только устной традиции — многое в разных местах толкуется по-разному.