Владимир Маканин - Две сестры и Кандинский

— Совсем плохой?

— Только по памяти трояк с п-плюсом.

— По памяти?

— Остальное — одни д-двойки.

Инна усаживает юнца вновь на его стул, вернула ему кисточку — ладно, пацан! рисуй!

— Здесь тебе будет хорошо. Вместе с твоими двойками-тройками. Артем и моя сестра тебя обогреют.

— Я не у-умею рисовать. Но я же могу к-копировать. Я с-сделаю х-х-хоть сто копий!

— А что?.. Заделаешься здесь студийцем. Старайся… Студия начнет работать в сентябре.

Юнец держит кисточку. В некоторой заторможенности продолжает рассказывать о себе:

— На с-связного учился. По рации… На стукача тоже хотел. Д-доносы писал… П-правда, с ошибками.

— Пойду переоденусь. Дневной, но как-никак банкет!.. Я специально сбежала с митинга пораньше.

Коля продолжает свое: — Стрелять мне не давали.

— А хотелось?

— Иногда.

— С завязанными глазами и на шорох в кустах?

— А чего ты с-с-смеешься?

Но Инна уже ушла.

Коля переставляет мольберт поближе к рисунку. Пытается сосредоточиться. Задумался:

— Странно это… Сказали, м-можешь рисовать… А сами м-мешают.

Переодетая, эффектная, появляется Инна. Спортивный стиль ей к лицу.

— Слышал?.. Не пропусти. Банкет рядом — в нашей соседней пивнухе! Можешь поучаствовать. Ты же любишь поесть.

— Меня н-не звали.

— Я зову. Ольга зовет… А Константа сам первый сказал — прихвати, Инна, мальчишку. Пусть вкусно поест… Голод — кнут Истории!.. Так он выразился.

— К-к-кнут?

— Он имел в виду, что в смутные исторические дни еда всегда нахаляву и всегда кстати!..

Инна смотрит на юнца оценивающе: — Тебе бы рубашку почище.

Тем временем, в ожидании банкета, из пивнушки изгонялись завсегдатаи. Молодежь, как всегда, судьбой недовольна. Как же так! Они с утра недопили! они с такого светлого, с такого чудесного, солнечного… что еще?.. с такого хорошего утра даже и вполовину не пьяны… Свинство!

Их строптивые бунтующие голоса перекрывает повелевающий голос Хозяйчика:

— Вон!.. Всех вон!.. Чтоб в десять минут!.. Вышибала! Где вышибала?.. Гнать всех вон.

Молодые выпивохи вылетают из дверей, получив жесткий пинок под зад.

Но музыка пока что играет.

Инна и подросток Угрюмцев все еще в К-студии.

— А к-кто платит за банкет?

— Догадаешься.

— Б-богатых совсем не отличаю.

— Слышишь?! — потирая руки, радуется Инна. — Уже по воплям недовольных и изгоняемых понятно, как вкусно, как алчно покушаем мы сегодня. Любишь вкуснятинку?

— Меня н-не звали.

— Уверяю тебя, пацан. Еда будет повеселее, чем в гэбистской школе у майора Семибратова.

— Ш-школу уже разогнали.

— А майор?

— Долго за школу б-бился. Б-боролся.

— А потом?

— Он стал б-б-буддистом.

В пивнушке уже в одиночку горланит молодой рок-музыкант по имени Максим, для своих Макс Квинта — последний, кто пытается здесь остаться:

— Мы — музыканты. Хам!.. Зачем же музыку вон?

— Тебя вон в первую очередь.

— Что за банкет без музыки!

— Очень даже банкет! — улыбается Хозяйчик.

Чтобы ему не голодать в ожидании банкета, Инна сотворила юнцу огромный бутерброд… с ветчиной!

Коля ест, знакомятся ближе.

— Пивнуху закроют. Со дня на день… Артем обещал… А что в школе ГБ — было интересно?

— Мне — нет… Странно это. П-память у меня правильная, но мне не д-давались д-даже доносы.

— Неталантливо писал? — смеется Инна.

— Н-н-неправдоподобно.

— А вот Артем намекал, что тебя оценили и приняли в школу за пейзажик с лошадкой.

— Не-е-ет. Это он п-просто так.

— Просто так?

— Чтобы п-поддержать меня. Чтобы к-красиво.

— А пейзажик чужой?

— Чужой.

— Чей?

— Не знаю. Я п-подобрал на помойке… Возле девятиэтажного дома. Человек умер. Во втором п-подъезде… Его вещи выбрасывали.

Инна разочарована:

— Я бы заик не брала в ГБ.

Юнец пожал плечами:

— Люди заикам верят б-больше. Майор Семибратов сказал.

— А кликуха у тебя была?

— Ребята д-дали.

— Ну?

— Она н-несмешная. Трояк-с-плюсом.

— А я совсем недавно… — откровенничает в свою очередь Инна. Рассказывает с восторгом. — Я видела настоящего стукача!.. Мы в Питер на экскурсию группой ездим… Одни бабы. Такая группа. И вдруг парень вроде тебя… Извини… Затесался в нашу бабскую группу. Какой-то недоделанный. Мы всё шептались и гадали — стукач? Или голубой?..

— Это н-непросто, — соглашается знающим тоном юный Коля.

— Нормальный вроде парень, но что-то в нем этакое. Что-то утонченное. Я так и не поняла до конца поездки… Деликатен. Опрятен слишком. И взгляд внимательный.