О'Санчес - Осенняя охота с Мурманом и Аленушкой

— У меня. Змея Алёнушка была, не спорю. Сбежала от меня еще лет де… давно, короче говоря. В свое время Чет сам ее с улицы подобрал, укротил… и мне подарил… на добрую память… По описаниям — похожа, да и по масти, что господин Эдуард нам обрисовал — типичная анаконда. Относительно типичная. Всё сходится. Итак, друзья мои, вы предлагаете мне самому ехать в Питер и разбираться со своим бывшим движимым имуществом? Я правильно понял, Борис Иванович?

Делегаты оробели, неожиданно для себя… Вроде бы и не сказали ничего такого обидного, да и слова у хозяина мирные… а вдруг холодно стало в груди, словно не чай пили, а лед кусали. Или показалось?.. Голос-то у нового старшого рассудительный, без накала.

— Истинно так. Вернулась, откуда взяли. Ну, сам посуди, Алексей Петрович, ну что это за жизнь, словно в военное время… Только, вроде бы, утихло все — на тебе! Если что, мы и сами справимся, все равно убьем гадину ползучую, не младенцы, чай, но… Сомневались мы до сего дня, мало ли — замыслы у тебя какие насчет нее, нам не известные, по скромности нашей… А мы вдруг, не спросясь — наотмашь!..

Борис Иванович умолк и разговор прервался. Ирина Федоровна ни единым словом, ни разу в беседу не вмешивалась, делегаты уже сказали все, что хотели сказать, а Лёха крепко задумался. Всем видно было, что он честно размышляет, как поступить, что решить, подыскивает слова ответа, потому и тишина не была в тягость никому из присутствующих.

Ехать в Питер Лёха категорически не желал. Он боялся этого, но не робостью труса, а страхом государственного деятеля перед необратимостью, которая может наступить для… многих, для всех, в результате ошибки, допущенной им, Лёхой, им и только им. Всё ему чудилось, что люди, нечисти, времена и обстоятельства подманивают Лёху туда в Питер, чтобы… чтобы… чтобы… если не убить его, то превратить в нечто противоположное тому, какой он есть сейчас… Вражеская приманка может быть любой: жадность к знаниям, жажда всемогущества, ненависть, любовь, жалость к малым сим, чувство мести…

Отказать? Хорошо бы. Можно и не обосновывать причины отказа, ничего и никому не объяснять, сил для этого достаточно… И отказал бы Лёха, но перевесила во внутреннем споре крохотная, никому, кроме него, не значимая деталь: ареал обитания этого монстроуза, предположительно змеи Алёнки, был обозначен весьма строго и не выходил за пределы Казанского острова, очерченного, как известно, с трех сторон — Крюковым каналом, каналом Грибоедова и речкой Мойкой… Еще бы немного к северо-востоку, где Летний сад… и Карпиев пруд… там, где когда-то, в одно страшное утро, обуглилось Лёхино сердце… — и он бы смалодушничал.

Лёха тряхнул головой и улыбнулся.

— Поеду, разберусь. Очень и очень не хотел бы, и есть у меня на то весомые резоны и мотивы, но — уважу народное мнение. Поеду один, послезавтра. Встречающих не надо, подстраховки не надо, проводников не надо, сам ее учую в указанных прериях, сам найду. Борис, Эдик, Андрей, договорились?

Все пятеро, включая Ирину Федоровну, встали со своих мест. Совещание закончено.

Лёха терпеливо, не упуская улыбки, выслушал благодарственные слова от «членов делегации», пожал каждому руку и отошел к дивану. Теперь можно и брякнуться вольно, сюда, на свое любимое место, здесь он еще мальчишкой любил сиживать, дожидаясь, пока бабушка Ира домашнего вкусненького ему поднесет, леденцов или хворосту печеного…

— Тогда… Ира Федоровна!.. За угощение сердечно благодарствуем — и мы помчались. В гостях хорошо… а домой пора.

— Боря, судари мои, да куда же это вы, после баньки-то?.. Я вам каждому постель приготовила, мягко бы застлала, даже и Эдику, если что…

— Нет, Фёдоровна, полночь уже на пороге, а месяц в своем чертоге, самое подходящее время нам скорости набрать, ресурсы позволяют. Да мы через час уже в Питере будем, коли поспешим, ведь мы, честно сказать, не рассчитывали на столь скорое решение нашей проблемы…

Лёха вздохнул и счел нужным подать голос с дивана:

— Решение воспоследует только в начале той недели, господа. Всё, чем могу…

Гости были настроены к отъезду решительно, да и бабушка уговаривала только для порядку, из вежливости: конечно, в своих краях-то сердцу привольнее, да и народ занятой, да и ночь для нечисти всегда хороша, лучше не бывает, какого рожна ее в перинах топить?

Лёха проводил гостей до крыльца, а бабушка до самой калитки, заодно этих проверить… мохнатых да хвостатых…

Когда бабушка вернулась со двора, Лёха уже полулежал на своем любимом месте, а лоб-то у любимого внука морщинами собрался…