Татьяна Соломатина: Коммуна, или Студенческий роман

Известный одесский ресторатор времён пушкинской ссылки в Одессу.

Михаил Жванецкий. «Учителю».

Черноморское морское пароходство.

«Поле маков в ложбине у Живерни», «Лондонский парламент» – картины Клода Моне.

В. А. Серов, «Девочка с персиками» (Портрет В. С. Мамонтовой), 1887.

А. Н. Самохвалов, «Девушка в футболке», 1932.

С. Ю. Судейкин, «Портрет Веры Судейкиной» (позднее мадам Стравинской), около 1920.

Тэффи. «Воспоминания».

Парково-хозяйственный день ( армейское ).

Южно-Африканская Республика. Ныне таковой в том виде, что была, на политической карте мира уже нет. Хорошо это или плохо – не автору судить. Автор лишь может сообщить заинтересованному читателю, что первым в мире пересадку сердца произвёл гражданин именно ЮАР – всемирно (именно этим фактом) известный хирург Кристиан Барнард. В детстве одной из самых любимых книг автора была «Нежелательные элементы», написанная Кристианом Барнардом в соавторстве с Зигфридом Стандером (или наоборот, что вероятнее). Аннотация к изданию 1977 года гласила: «Роман… посвящён этическим проблемам профессии врача, обусловленным политической ситуацией в Южно-Африканской Республике». В книге была фотография самого Барнарда – очень красивого мужчины с внешностью «истинного арийца». Автору даже довелось видеть самого Барнарда живьём. Причём, вы будете смеяться, – в городе Одессе. Он был уже очень старенький. И уже очень разочарованный тем, что ЮАР больше нет. А точно такую же, как в детстве, книгу «Нежелательные элементы» автору подарил друг в 2010 году. Алексей, огромное спасибо! Правда, хорошо быть автором? Можно поблагодарить друга прямо со страниц книги. Да и вообще сказать всё, что на ум с души упало. Например: «Не знаю, как там Чеховы-Булгаковы, – у общественного бессознательного одни и те же нажёванные священные коровы. Но лично меня в том, что врач может писать, ещё в розовом детстве убедил именно Кристиан Барнард. И – Василий Аксёнов. Вечная память обоим, каждому – своя, по делам его».

Горюче-смазочные материалы.

Игорь Северянин. «Увертюра».

Тэффи. «Воспоминания».

Всё из тех же «Воспоминаний» Тэффи.

Там же.

Козырь П. П. – первый секретарь Одесского Областного Комитета Коммунистической партии с 1970 по 1977 г.

Старый анекдот: дама прибывает в Одессу и садится на извозчика.

– Извозчик, везите на бульвар Фельдмана!

– Мадам, в Одессе нет такого бульвара.

– Как это нет?! Бульвар Фельдмана – это Николаевский бульвар.

– Сколько лет на свете живу, – говорит извозчик, – а не знал, что фамилия Николая была-таки Фельдман!

Для тех, кто не в курсе: после революции Николаевский бульвар был переименован в бульвар Фельдмана (известный анархист) и только позже стал Приморским.

Холст, масло, 1888. Государственный Эрмитаж.

В. Шекспир. «Гамлет», действие V, сцена первая, текст Первого могильщика.

Там же. Второй могильщик.

Там же. Гамлет.

Тут неугомонный Примус намекает на ветхозаветный библейский сюжет «Иудифь и Олоферн». Ветхий Завет, Иудифь 13:2-9.

«Удовлетворительно» ( укр .).

«Отлично» ( укр .).

Шекспир. «Гамлет», действие III, сцена первая.

Поль Синьяк – французский художник-постимпрессионист, представитель пуантизма – стиля письма в живописи, использующего чистые, не смешиваемые на палитре краски, наносимые мелкими мазками прямоугольной или округлой формы. Смешение цветов с образованием оттенков происходит на этапе восприятия картины зрителем – с дальнего расстояния или в уменьшенном виде.

Холст, масло, 1906 – 1907, Государственный Эрмитаж.

Окраска тканевых срезов гематоксилином-эозином является одним из самых распространённых в гистологии методов.

Примус имеет в виду роман Валентина Катаева – одного из самых ярких писателей двадцатого века, чьё дарование, увы и ах, почти всё ушло в гудок советского локомотива (зато жил набобом). Автор этого романа настоятельно рекомендует вам прочесть три книги В. Катаева: «Уже написан Вертер», «Алмазный мой венец» (если вам не претит тот факт, что все современники Вали там в говне, один Катаев в белом фраке стоит красивый) и, конечно же, «Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона», фактическая автобиография. Прекрасное счастливое дореволюционное детство в семье «всего лишь» учителя. А в «Белеет парус одинокий» вы не верьте. Он написан в 1937 году, сами понимаете, и во всю эту чепуху о пролетарской мечте для мальчишек Валентин наш сам ни капли не верил. Во-первых, он не разбирался в вопросе – где те Петя и Гаврик, и где Валя Катаев – разные, простите, социальные слои. Во-вторых, кумиром Катаева всю жизнь был Бунин. Но только тихо-тихо и шёпотом-шёпотом. Впрочем, о мёртвых или хорошо, или прочитайте-таки «Волшебный рог Оберона».