Наталья Аронова - Душенька

– Как же мне быть? – чуть не плакала я. – Мне же ночевать негде! Последняя электричка ушла, знакомых у меня в Москве нет…

– Делов-то, – хмыкнула Надин. – Пойдешь с нами клубиться?

– Что делать?

– Ну, в ночной клуб пойдешь? У моего парня день рождения. Поедем вчетвером – я, он, Джулька и его приятель Димочка. Ну, это для Джульки.

– Надежда! – укоризненно воскликнула Юля.

– А что такого? Спешиал фо ю, как говорится! Поехали, Евдокси, поехали, тебе тоже кого-нибудь найдем. Будем зажигать до рассвета!

Я посмотрела на девиц с уважением. После такой тяжелой смены они еще собирались «зажигать»! Нет, я не чувствовала себя способной на такие подвиги. Да и не одета я была для выхода в свет, и денег у меня не было.

– Ладно, ты, я вижу, еще не распробовала настоящей жизни, – вздохнула Надин. – Тогда завезем ее к нам, пусть переночует, а, Юль?

– Да бога ради, – согласилась Юля. – Только чтобы косметику мою не трогать!

– Ни в коем случае, – обещала я. Я бы поклялась сейчас вообще никогда в жизни не пользоваться косметикой, лишь бы найти себе приют на эту ночь. Воображение у меня не ко времени разыгралось, и я так живо представила себе ночевку в чужом подъезде на подоконнике… Воет ветер, шмыгают кошки, хлопают двери… В каком-то фильме я это видела и сильно, видимо, впечатлилась.

– Будешь хорошо себя вести – мы тебя станем каждый раз так пристраивать, – заманчиво пообещала Надин.

Девушки снимали трехкомнатную квартиру – вернее, две смежные комнаты в огромной квартире. Третья комната была заперта. Потолки квартиры, обставленной старинной громоздкой мебелью, тонули в полумраке. На стенах висели непостижимые картины – какие-то космические пейзажи. Паркет под моими ногами застонал и заохал, как привидение, когда мы разулись и двинулись по длинному коридору.

– Там наша спальня, и тебе в ней делать нечего. Здесь гостиная. Ты спишь на диване, белье мы тебе на первый раз дадим. Ты голодная? Нет? Ну и хорошо, а то дома-то мы и еды не держим, только кофе, кефир и хлебцы. Если хочешь принять душ, иди принимай сейчас. Держи. – Надин сунула мне целый ворох тряпья: простыню, полотенце, какой-то халатик. – Мы будем собираться, нам не мешай.

Я никогда в жизни не видела таких ванных комнат – она была огромная, как самая большая комната квартиры, в которой прошло мое детство, мы называли ее залом. Так вот, ванная была, как зал, и в ней было окно с матовыми стеклами, стульчак, похожий на трон, и глубокая ванна на когтистых лапах. Душевая кабина в дальнем углу выглядела неуместно и была больше похожа на машину времени, чем на устройство для мытья. Насилу разобравшись в кнопках, я приняла душ, переоделась в халатик и отправилась обратно. Мне стало жутковато, когда я проходила мимо запертой двери – мне показалось, за ней кто-то стоит.

В комнате Юли и Нади кипели сборы. Ярко горел свет, из колонок лилось воркование Леди Гага, шкафы извергали разноцветные наряды. Пахло духами, пудрой, табаком. Надин у зеркала ожесточенно мазала тенями правый глаз и рассказывала Юле какую-то, очевидно, очень смешную историю про Димочку. Жюли делала сразу несколько дел – курила, хихикала над рассказом подруги, набирала кому-то SMS-сообщение и пальцами правой ноги пыталась поднять с ковра прозрачный серый чулок. Другой чулок уже был на ней.

– Вымылась? – спросила меня Надин и, не дождавшись ответа, продолжила: – Мы будем около пяти-шести. Дверь откроем сами, но, может, слегка пошумим, когда будем укладываться, так что не пугайся. Хочешь, посмотри телевизор.

Ее телефон взорвался пульсирующей мелодией, и почти одновременно под окнами просигналила машина.

– Джулька! Они приехали! Джулька, да натяни ты уже этот чулок! Давай быстрее, мой Альберт не любит ждать, ты же знаешь!

– Уж я бы твоего Альберта… – проворчала Юля, но поднялась неожиданно резво. Видимо, ей не терпелось познакомиться с приятелем Димочкой, который «спешиал фо ю».

Девчонки исчезли стремительно, и я осталась одна в большой и чужой квартире, полной незнакомых запахов и звуков, живущей какой-то своей неведомой жизнью. Потрескивал паркет, урчали батареи, из углов ползли шорохи. Несмотря на усталость, я отчего-то совсем расхотела спать. Вдруг я пожалела, что не поехала с напарницами в клуб. Сейчас они, наверное, мчатся на машине по ночной Москве, а в клубе будет музыка, разноцветные коктейли, дурацкие конкурсы… Весело же! Но поздно пить боржоми, как говорит мама. Я постелила себе на диване. Диван был зеленый, бархатный, пах пылью и оказался очень жестким. Пружины в нем были сделаны, похоже, из железобетона. Над диваном висела странная картина – небольшое полотно изображало вишневое деревце, усыпанное алыми вишнями. Все было бы ничего, но деревце висело вверх ногами в какой-то космической пустоте, и на его корнях расселись сутулые черные птицы. Мне стало не по себе.