Эльчин Гасанов - Убить ее!

С побелевшим от ужаса лицом, усеянным крупными каплями пота, на него смотрел Магеррам.

- А почему бы не подождать ребят из городской полиции, шеф?

Назиев с озабоченным видом проверил, легко ли вынимается из кобуры его пистолет с инкрустированной перламутром рукояткой.

- Они могут подоспеть только к утру, сынок! Уж слишком быстро все началось, я думал, у нас в запасе не меньше часа. А когда схватился за телефон, было уже поздно. Так откуда, скажи на милость, на острове могут догадаться, что нам нужна помощь?!

Камень, пущенный кем-то из толпы, попал в одно из окон. Истерический рев и крики атакующих, присоединившись к грохоту тарана, слились в один угрожающий звук, подобный вою урагана:

- Нонна!.. Нонна!.. Нонна!.. Полковник Назиев бросился к двери.

- А ну, убирайтесь отсюда! - рявкнул он. - Это говорю я, полковник Назиев, на случай, если кто-то меня не узнал! Отойдите от двери, ребята! Я сейчас выйду, мы потолкуем.

Раздался еще один удар, тут все смолкло.

Назиев с грохотом отпер дверь и вышел наружу. Остановившись на пороге, он обвел суровым взглядом толпу, мужчины невольно попятились, будто расшалившиеся дети. Он шагнул вперед, толпа с тихим шорохом отступила на шаг.

С последним ударом тарана, как по мановению волшебной палочки, стихли и крики. Воцарилось угрюмое молчание.

Назиев явно не торопился начать разговор.

- Вы меня, ребята, знаете, - начал он наконец. - Я здесь работаю уже без малого тридцать лет. И за эти годы только некоторые из вас загремели в кутузку, верно? Я всегда старался каждому из вас дать хоть один шанс. Разве не справедливо, если сейчас вы ответите мне тем же?

Вслед за его словами наступила такая тишина, что было слышно только, как стреляют сосновые доски, когда ветерок ярче раздувал пламя, да потрескивают кинокамеры репортеров. Изредка где-то вдалеке раздавалось привычное "тктктктк" работающей помпы. Похожие на огромных пауков призрачные силуэты буровых вышек угрюмо темнели на фоне ночного неба.

Закончив свою речь, Назиев запыхтел сигарой. Однако через минуту, окутавшись клубами дыма, он продолжал:

- Совершены два тяжких преступления. Убийство и изнасилование. Подозреваемый в этом преступлении задержан, это женщина, она капитан полиции, но вина не доказана. Не доказана! Ее доверили моему попечению... Вы понимаете, что это значит? Она должна находиться здесь, в тюрьме острова Артем, пока не будет назначен день суда. Что вас не устраивает, хотел бы я знать? Или в нашем городке уже перестали уважать закон?

Из толпы ничего не ответили.

Назиев окинул взглядом плотно стоящих людей:

- И как только будет назначен день суда, я лично доставлю туда подсудимую. Если суд решит, что именно она совершила то, в чем ее обвиняют, если это она убила беспомощного старика и зверски надругалась над молодой женщиной, то обещаю вам - негодяйка понесет наказание в соответствии с законами нашего государства! А теперь скажу вам вот что: за все тридцать лет службы ни одной шайке крикунов не удавалось еще вырвать арестованного из моих рук, вы меня слышите? Не думаю, что это будет под силу и вам! - Назиев снова запыхтел сигарой с видимым удовлетворением. - Среди вас, парни, полным-полно тех, кого я всегда считал своими друзьями. И сейчас мне тоже хотелось бы уладить все по-хорошему. Так почему бы вам, ребята, тихо - мирно не разойтись по домам, а? Или завернуть в бар и пропустить по стаканчику? Ей-богу, пусть закон сам позаботится о Нонне!

Какое-то мгновение казалось, что толпа готова разойтись. Затем вдруг раздался чей-то голос. Нонна не узнала кричавшего, голос был ей незнаком.

- Все это здорово, шеф, но тем, кто недавно приехал на Артем остров, отлично известно, как вы, старожилы, держитесь друг за друга.

Мы лично против вас ничего не имеем. Вы славный мужик, начальник. И вы нам по душе. Только вот эта ваша обвиняемая отделается самое большее парой месяцев в Баиловской тюрьме... Или ее вообще оправдают. А как же иначе? Ведь она носит фамилию Токаева! Что же нам делать?.. Ждать, когда маньячка ночами снова станет рыскать по улицам в поисках молоденьких девушек?! Интересно, как бы вы заговорили, будь Элла Цыбина вашей собственной женой или дочерью?! Были бы вы тогда на ее стороне, хотелось бы мне знать. Или стояли бы с нами, плечом к плечу... Вам лучше знать, начальник. Подумайте! Почему бы вам просто не отойти в сторону, а мы уж сами разберемся с ней... по-своему!

Казалось, толпа словно очнулась. Люди разом качнулись вперед. Семен Рохман с трудом проложил дорогу через этот людской муравейник и, взобравшись по ступенькам крыльца, встал рядом с Назиевым. Шум стоял такой, что адвокату пришлось перекричать всех, иначе его бы просто не услышали.