Сергей Морозов - Великий полдень

Потом мои глаза привыкли к темноте, и я смог довольно отчетливо различать эти удивительные гипертрофированные предметы обстановки. Я лежал на огромной кровати. В ней было чудесно, прохладно. Можно было свободно перекатиться под бескрайним одеялом с одного края на другой. Можно было зарыться с головой в пышные огромные подушки. Я взглянул на огромный зеркальный шкаф. В зеркале смутно отражалась вся странная комната и огромная кровать… Впрочем, теперь, отраженная в огромном зеркале, кровать не показалась мне огромной. Она была вполне обыкновенных размеров, но на ней, на этой кровати, свернувшись калачиком под одеялом, устроился явно не взрослый человек, а мальчик лет десяти одиннадцати. Я понял, что все таки начинаю засыпать.

Я вытащил из под одеяла руку. В темноте нельзя было рассмотреть подробности, какие ногти, кожа, но это определенно была маленькая рука — рука ребенка.

Я лежал не шевелясь и с замирающим сердцем мерил взглядом пространство. Нет, оно не казалось гипертрофированным. Потому что я смотрел на него из своего детства.

Среди ночи я вдруг проснулся. Встрепенулся и прислушался. Опять!.. Словно легкий ветерок коснулся моей щеки или я ощутил какой то прозрачный аромат. Еще не понимая, где я и что со мной, я приоткрыл глаза и увидел неяркий колеблющийся свет и промелькнувшую в дверном проеме женскую фигуру.

— Мамочка? — едва не вырвалось у меня.

Но уже в следующий момент я очувствовался, узнал голос Альги и услышал голос дядя Володи.

Я поймал последние фразы их разговора. Дядя Володя увлеченно доказывал девушке, что всем нам нужно провести достаточное количество сеансов в его магической секретной комнате, и тогда все проблемы отпадут сами собой. Дескать, мы должны добровольно изменить себя и объединиться с детьми. И Папа должен твердо пообещать сыну, что согласен на эту процедуру.

— Я хочу, чтобы Серж тайком провел меня к Косточке, до того, как отправят детей. Я попытаюсь объяснить эту идею, — увлеченно говорил дядя Володя. — Это прекрасный компромисс. Вот и Серж считает, что в этом есть смысл…

— Глупые вы, Володенька. Все это сплошные фантазии, — решительно прервала его Альга. — Я сама должна попасть туда. Я поговорю с Косточкой. Если, конечно, Серж согласиться провести меня.

Господи, удивился я, она еще в этом сомневалась!

— Ну конечно, он тебя проводит! — воскликнул дядя Володя.

— А как он себя чувствует? — обеспокоено поинтересовалась Альга.

— По моему, еще не лучшим образом…

— Нет, я чувствую себя прекрасно! — крикнул я, соскакивая с кровати.

Я забыл, что кровать такая высокая и, споткнувшись, едва не растянулся на полу. Я чувствовал себя, как маленький мальчик. Мне хотелось скакать и прыгать. Я поспешно натянул брюки и, застегивая рубашку, вышел на веранду.

— Ты готова поговорить с Косточкой? — спросил я девушку, избегая, однако, смотреть на нее.

Я лишь мельком взглянул на нее, и она показалась мне необычайно красивой— в черных джинсах и черном свитере. Этой ночью ее изумрудные глаза так и сияли. Но в данной ситуации мысль о ее красоте представлялась мне по меньшей мере неуместной.

— Папа тоже хотел этого, — сказал я. — Он считает, что ты могла бы повлиять на Косточку.

— Конечно, Папа знает, что говорит, — кивнула Альга. — И я должна там быть.

Так оно и есть: она, оказывается сама рвалась туда! Удивительно: когда то гордый Косточка заявил, что однажды она сама придет к нему. Теперь, похоже, был как раз тот случай.

— Но ведь это очень опасно. А ты вовсе не обязана так рисковать! — вырвалось у меня.

— Тут нет никакого риска, — спокойно возразила она. — Я их помирю. Вот и все.

Я пристально посмотрел на нее: верит ли она сама в то, что говорит? Нет, я не мог этого понять.

— Если Папа не вмешается, я, конечно, их помирю. Я легко уговорю Косточку, — продолжала она. — Ты сможешь провести меня прямо в Папин офис? Ведь Косточка находится именно там. Это вообще возможно?

— Это возможно, — сказал я.

— Милые мои, все таки мне тоже лучше пойти с вами! — вмешался дядя Володя. — Я объясню Косточке, что…

— Нет, Володенька, мы пойдем только вдвоем, — сказала ему Альга. — А ты должен остаться в Пансионе с детьми. Тут и говорить не о чем. Мы должны проскользнуть туда беспрепятственно и соблюдать крайнюю осторожность, как можно меньше привлекать к себе внимание. Вдвоем это, конечно, будет проще, чем втроем. Так ведь, Серж?

Что ж, наверное, она была права. Времени на обдумывание у меня не было. Если мы собирались в Москву, нам нужно было выезжать немедленно.