Сергей Морозов - Великий полдень

Александр практически двигался вслепую, на ощупь и потерял ориентировку. Наткнулся на стену. Неожиданно в акустической системе послышались тяжелые и протяжные звуки, напоминающие нарастающий грохот волн. Александр бросился в другую сторону, но споткнулся о первую ступеньку лестницы, которая вела в главный зал Шатрового Дворца, и, кажется, упал на пол. Зловещие раскаты усиливались.

— Скорее! — подсказал я. — Отключи вспомогательное окно!

Наконец, он отыскал нужную кнопку, освободил экран и восстановил изображение. Перед нами возникла широкая парадная лестница, ведущая в главный зал. Высокие двери были распахнуты настежь, портьера откинута в сторону, а на пороге, занимая весь дверной проем, виднелся невероятных размеров плюшевый кролик. Громадный Братец Кролик. Тяжело дыша и кряхтя (это и были грохочущие звуки, напоминавшие шум прибоя), прижав уши и упираясь чудовищно большой головой в притолоку, кролик пытался продраться, пролезть из зала в фойе. Он дико вращал налитыми, едва не брызжущими кровью глазами и сучил толстыми слоновьими конечностями. В глубине разинутой пасти виднелся дрожащий рубиновый язык, а из-под верхней губы, на которой топорщились усы, похожие на стальную проволоку, торчали два острых зуба. Он навис над нами, он тянулся прямо к нам.

Александр запаниковал. Повалившись на бок, он в ужасе схватился за свой реактивный пулемет и, зажмурив глаза, стал палить в направлении плюшевого чудовища. Плотные, вертящиеся сгустки багрового пламени с воем и свистом прорезали пространство, круша перила мраморной лестницы, выщербляя ступени, выбивая из стен куски бетона вместе с арматурой. Поток огня хлынул вверх. В одно мгновение кролик превратился в бесформенную, пылающую громадину, от которой повалил черный с хлопьями копоти дым. Шерсть горела и хрустела, оплавляясь, сморщиваясь и разлезаясь спеченными лоскутами. Но и охваченное огнем, чудовище все еще верещало и силилось пролезть в дверь. Александр судорожно переключил регулятор на максимальную мощность, и стены помещения задрожали от колоссальных взрывов. Сокрушенное последними ударами чудовище было отброшено назад, опрокинулось и провалилось куда-то в черную пропасть. Своды здания рушились. Капитальные плиты и перекрытия повалились со всех сторон, разламываясь, как трухлявое дерево, крошась в пыль.

Я хотел остановить Александра, но было поздно. Экран погас, наступила полная тишина. Похоже, Александр перестарался и сгоряча уничтожил не только чудовище, но и все вокруг — весь виртуальный мир. Однако явственно чувствовалось, что за погасшим экраном еще что-то происходит. Мальчик дрожал и был напряжен так, словно все еще сжимал в руках оружие и был готов к новым неожиданностям.

Раздался характерный звуковой сигнал, который предупреждал, что сейчас будет сообщена некая важная информация. И действительно, вверху экрана появилась бегущая строка. ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВОР ПЛЕБЕИ ПЛЕТУТ НОВЫЙ ЗАГОВ…

Чтобы разрядить ситуацию, я собрался было пошутить на этот счет, но тут экран ожил, картинка появилась вновь. Я с изумлением увидел на экране компьютера нашу комнату. Ту самую комнату, в которой мы сейчас и находились. Все было воспроизведено с пугающей точностью. Мебель, стол, на столе включенный компьютер. Более того, за столом сидел мой Александр собственной персоной. Словом, все было абсолютно идентично тому, что и происходило в настоящий момент — перед экраном монитора.

Но было и то, чего в действительности не было. В руках Александр сжимал оружие, словно он вынес его из виртуального сражения, побоища, которое только что закончилось.

Между тем бегущая строка не прерывалась, бесконечно дублируя одно и то же сообщение. Вдруг я услышал знакомый смех. Мой собственный смех. Ужаснее всего было то, что на самом деле я не смеялся. И не думал смеяться. Но смех — внешний, нехороший — продолжал раздаваться.

Сжимая в руках оружие, Александр резко обернулся и увидел рядом меня. Я действительно смеялся. Смех мой был очень неприятным, злым. Сбоку на экране появился цифровой секундомер, который отсчитывал обратное время. Секунды убывали: десять, девять, восемь… Александр поднял оружие и его направил на меня. «Только попробуй! — сказал я, не переставая нехорошо смеяться. — Только попробуй!» Секунды убывали: восемь, семь, шесть, пять… Ничего подобного в жизни не бывало. Александр нахмурился. «Только попробуй! Будешь наказан!» — предупредил я, и лицо у меня тоже было нехорошим, как будто не мое лицо. Никогда в жизни я не наказывал сына. Пять, четыре, три, два… — мгновения таяли. Рядом мелькали буквы бегущей строки. Я понял, что сейчас может произойти что-то непоправимое. «Будешь наказан, наказан, наказан!..» Два, один, ноль… Я схватил мальчика за руку, но Александр успел нажать на спусковой крючок. Изображение бешено дернулось, как будто кто-то рванул стоп-кран…