Александр Кабаков - Группа крови [повесть, рассказы и заметки]

Так что обратимся к светскому – к культуре. Странное и в ней положение, опять же заставляющее вспомнить коммунистические простые времена. Все тогда было ясно: художник творил, власть не пущала. Те из художников, которые были похитрее, просачивались в цензурные щели, прочие размножались машинописью на папиросной самиздатской бумаге, выставлялись по квартирам и снимали кино для полок. А которые шли в полный рост по официальной линии, те среди приличных людей и за художников вообще не считались. Теперь же что наблюдается невооруженным и непредвзятым взглядом? На каждого творца, в том числе и самого в смысле художественности скромного, находится издатель, галерист и продюсер с миллионом-другим. Истинным же талантам непрестанно дают премии мешками или, по крайней мере, свободно допускают в интернет – благо, туда и допускать либо не допускать некому. Никто, насколько я знаю, не сидит в тюрьме исключительно за публикацию клеветнических сочинений, «распространяющих заведомо ложные измышления, порочащие общественный и государственный строй» (статья, если не ошибаюсь, 190 советского уголовного кодекса). Никого после вернисажа не повязали менты и не отправили в психушку, разве что публика возмутится и в суд подаст – так ведь публике не прикажешь, она и на бульдозерную выставку перла, рискуя получить неприятности, а теперь тем более своевольничает. Никому за вскрытие средствами искусства общественных язв не предложили в двадцать четыре часа покинуть страну по израильской визе и не лишили гражданства, как только самолет поднялся в воздух… А художник нынешний, тем не менее, власть ненавидит так, что трясется и даже слово «режим» выговаривает, заикаясь от злобы. Ну почему, спрашивается? Ты ж художник, вот и твори, и тайно молись, чтобы не исчезли навсегда жизненные проблемы, потому что искусство исчезнет вместе с ними, и про себя благодари проклятый режим за то, что он и с проблемами пока не покончил, и тебя за их изображение не трогает… Нет, не могут творцы смириться и заняться исключительно положенным им по профессии созданием прекрасного. И клянут наш чертов капитализм вместе с неправильной суверенной демократией точно в тех же словах, в которых их же брат (точнее, отец) клял советскую власть вместе с развитым социализмом.

Теперь о низком. Невозможно понять, почему страна у нас богатая, а люди бедные. То есть можно предположить, что страна у нас богатая от Бога, а люди бедные потому, что работают плохо. Это предположение вполне основательное, однако остается одно недоумение: данное-то Создателем мы худо-бедно в деньги превращаем, и за нефть неплохой доллар берем, и за алюминий с марганцем, из земли все кое-как извлекать можем, а деньги-то где? Почему здравоохранение и даже его министерство у нас есть, а лекарств в детских больницах нет? Почему независимо от кризиса и его преодоления хуже наших стариков и инвалидов живут только кое-где в Африке? Так они хоть детей рожают немерено вместо рано помирающих, а заставить нас этим заняться надеются только на платной основе, но надежда эта опять же упирается в то, что лекарств-то в детских больницах нет… Почему об армии мы заботимся непрерывно и громко, солдатиков переодели в приличную форму, а в армию молодые идти не хотят? Почему по Москве автомобили за сто тысяч долларов и больше ездят гуще, чем в Лондоне, жилье стоит дороже, чем в Париже, а наши лучшие в мире программисты на родине получают меньше, чем в Индии? И то, что они пока не все свалили в какую-нибудь Силиконовую долину, объясняется их столь же необъяснимыми отечественными характерами, сколь необъяснимо и все остальное отечественное… Почему за неуплату налогов сажают, как в любом цивилизованном государстве, а за идиотское расходование бюджета, составленного из собранных таки налогов, еще не посадили никого? Наконец, почему с коррупцией борются не сокращением числа чиновников как естественно подверженной коррупции части населения, а умножением их, особенно тех, которые именно должны бороться с коррупцией? И при этом удивляются, чего это против коррупции молодежь объединяется в толпу и ходит по мостовым…

Не дает, по обыкновению, ответа страна, как не дает его взрослый надоедливому маленькому почемучке.

С особой осторожностью – о политике. Сначала о внутренней, поскольку она ближе. Невозможно понять, отчего так получается, что в некоторых демократиях оппозиционные силы хотят прийти к власти исключительно ради осуществления конкретных планов, а у нас никак не меньше, чем для свержения существующего строя. Почему их оппозиционеры обещают налоги уменьшить либо увеличить, пособия по безработице, опять же, довести до среднего заработка либо, напротив, до прожиточного минимума, а наши – немедленный суд над предыдущей властью, полную справедливость во всем и счастье каждому гражданину, даже брошенному любимой женой? Почему перед их выборами становятся известны программы партий относительно устройства будущего, а перед нашими – сколько каждый из кандидатов украл в прошлом? Каким-то мистическим способом политическая борьба у нас всегда превращается (ну, в «братской» Украине еще хуже) в гражданскую войну, и хорошо еще, что наша пока холодная, – братья доскакались до горячей. Не представляю, в каком еще демократическом государстве люди всерьез обсуждают, приведет ли победа кандидата N. на выборах к национализации чистильщиков обуви, а у нас я лично принимал участие в таком обсуждении, причем прочие диспутанты были неглупыми и сведущими людьми…