Денис Драгунский - Ночник. 365 микроновелл

Плаваю и вспоминаю покойника в том домике около церкви.

Я жду в гости Андрея Лебедева, мы с ним учились на отделении классической филологии один год: он приехал из Ленинграда, а потом обратно уехал. Вот он приходит. Во сне он очень, просто невероятно длинный < на самом деле он не такой уж высокий >. Я хочу его обнять – ему приходится нагнуться.

Вдруг вбегает мальчик лет восьми. Я говорю Андрею Лебедеву: «Это мой сын» < на самом деле у меня никакого сына нет >. Мальчик – с выпавшими молочными зубами. Он говорит, шепелявя: «Мы будем ужинать наконец?»

Жора Зыков, муж моей дочери Иры, идет по двору.

Я смотрю на него с балкона. Он идет ко мне и что-то несет – во сне я знаю, что у него в сумке, и я жду, когда он принесет «это». Дождь капает. Жора идет под большим зонтом.

Почему-то мне не хочется, чтобы Жора думал, что я его дожидаюсь. Значит, решаю я, мне надо быстро выскочить и намочить под дождем свой зонт. Тогда Жора подумает, что я только что пришел. Двор очень большой, думаю я, и пока он дойдет от арки до подъезда, я успею.

Тут я вспоминаю, что мой зонт лежит в багажнике машины. Я выбегаю, открываю багажник, достаю зонт, и всё это делаю, спрятав лицо, засунув голову в багажник, чтоб он не увидел меня, когда будет проходить мимо. Слышу, как хлопает дверь подъезда. Вот, думаю, вот и хорошо. Я сейчас его догоню, и получится, как будто бы я возвращаюсь откуда-то. Взбегаю на крыльцо, вхожу в подъезд – Жоры нет. Это соседка вошла, вот она стоит, дожидается лифта.

Я понимаю, что Жора просто ошибся подъездом.

Подымаюсь наверх, захожу в квартиру и жду, когда он позвонит в дверь. Звонка всё нет и нет. Высовываюсь из окна – Жоры нет. Ищу его глазами по всему периметру нашего огромного двора. Ага, вот он где – у самого дальнего подъезда. А может быть, он шел вовсе не ко мне? Как странно! – думаю я.

Две фигуры на лестнице в нашем подъезде. Нежная барышня и грязный бомж.

Подходит дамочка в пиджаке и кофточке, со шнурком, повязанным как галстук. По виду – типичная училка.

Она говорит мне:

– Денис, это два воплощения великой русской литературы!

Мне разрезают грудь, чтобы обвязать сердце красной лентой, как конфетную коробку.

Доктор Ансаберг, который в августе вставлял мне кардиостимулятор, стоит тут же.

Но всё решает не он, а кто-то другой, какая-то тетка.

«Ты написал что-то непонятное! – говорит кто-то. – Надо написать так, чтобы было понятно!»

Стекают капли со страницы, как потеки жидкого теста, как кусочки мягкого теста. Потом застывают.

Я стою под аркой старого дома. Пытаюсь понять, какого размера квартиры в этом доме. Смотрю – очень старые перекрытия в арке, своды выложены кирпичом.

Внимательно смотрю на то, как заделаны швы между конструкциями. Смотрю, как этот дом примыкает к другому дому, тоже старому, но уже советскому, тридцатых годов, а первый дом вообще начала двадцатого века.

Мы с Ирой обсуждаем, стоит ли ей покупать квартиру в этом доме.

Я листаю глянцевый журнал. Там картинка – землетрясение в каком-то курортном городке. Синее небо, пальмы, кусок ярко-синего моря и разрушенная гостиница.

Я сижу на стуле – и вдруг этот стул превращается в инвалидную коляску, и я въезжаю в эту картинку.

Крики, люди, запах – ужас. И я не знаю, как оттуда выбраться.

В супермаркете продаются советские газеты. Но – на старые советские рубли. А я все советские рубли истратил, я даже задачу себе поставил – истратить их все, и специально подбирал покупки, чтоб у меня не осталось ничего. А тут на выходе, уже после кассы, – советские газеты. «Известия», «Правда» и «Литературка». Но советских денег уже нет, и непонятно, как их раздобыть.

Продавец говорит, что обменного пункта нет. А газеты покупают на те советские копейки, которые у людей случайно остались. Но у меня ни копейки не осталось.

Вдруг вижу – на «Правде» написано: «Газета основана в 1880 году Димитром Благоевым». Понимаю: тут что-то не то.

Сижу и рассуждаю о новой пишущей машинке на основе технологии ксерокса. Долгие технические споры, довольно глупые.

Вдруг в коридоре – почти в дверях комнаты – девушка-девочка лет четырнадцати, в странном старомодном наряде. Серое пальто колокольчиком. Рейтузы.