Алексей Исаев: Возвращение домой

По всему телу разливалось приятная тяжесть, причину которой он пока еще не мог определить: то ли это от вчерашних событий, которые почему-то помутнели в его памяти, то ли от ночных видений, истерзавших воображение. Тем не менее, Степан не торопился бодро начать очередной день, все еще уткнувшись лицом в подушку и лениво посапывая. Но от сладкого бездействия оторвала неожиданное осознание того, что он не один в постели: пытаясь сквозь сон потянуться, он натолкнулся рукой на теплое гладкое плечо. В одно мгновенье улетучилась леность и полузабытье.

Степан порывисто привстал и склонился над своей соседкой по подушке. Женщина лежала на животе, и лица ее практически нельзя было разглядеть на разлетевшийся в разные стороны длинными белыми волосами. Степан сел на постели спустил ноги на пол и попытался все восстановить в памяти.

«Неужели Света? Значит, мне это не приснилось», – понял он.

Встав с постели, Степан побрел на кухню. Утолив жажду, он вернулся, чтобы все-таки убедиться в правильности своей догадки. Медленно и осторожно, Степан откинул несколько белокурых прядей с лица своей любовницы. И увидел знакомые черты: чуть подрагивающие веки под тонким сильно разведенными в сторону и будто в удивлении приподнятыми дугами бровей, чуть приоткрытые влажные пухлые губки, которые словно и во сне требовали поцелуя. Любуясь безмятежно дремлющей Светой, он невольно подумал: «Ну совсем как ребенок. Даже не верится, что ночью такой невинный младенец превращается в разъяренную львицу».

С такими мыслями он поднялся с корточек и бережно, словно в благодарность за проведенное вместе время, поцеловал Свету в щеку.

Приблизившись к окну полумрачной комнаты, он раздвинул шторы, впустив лучики солнца, которые разбудили спящую красавицу.

– Доброе утро!... Сладкий?!

Вместо ответа Степан наклонился к Свете, слившись с ней в долгом упоительном поцелуе. Она опять ощущала его нежные ладони и пальцы и трепетала вместе с ним, поддавшись ласке сильных мужских рук. Похоже, это продолжение было даже лучше предшествующей ночи, по крайней мере, теперь все происходило осознанно, а не под влиянием минутной слабости. Временами даже казалось, что он съест ее и удушит в своих объятьях, так сильно он впивался в ее губы своими губами и зубами, так властно прижимал ее к себе, что она чувствовала те части его тела, теперь вовсе ей не чуждого. Она пыталась отдать ему всю себя без остатка. Как в тот момент, если бы поэма плоти подходила на этом к концу, и тем больше были ее удивление и неудовлетворенность, когда Степан в самом разгаре любовной игры хоть и нежно, но все же отстранил ее...

Света набрала номер телефона Аглаи и заговорила.

– Привет, подружка! Хочу с тобой поделиться, что он милый, страстный, сексуальный, а какой в постели!

– Я рада за тебя, – без особого восторга, будто зная наперед, что это должно было случиться, ответила Глаша.

– Эх! Встретила бы твоего брата несколько лет назад, тогда, наверное, точно бы влюбилась в него по уши и родила бы ему ребенка.

– Кто знает, может так и было бы, – все так же нехотя, растягивая слова, предположила подруга.

Закончив этот малоинтересный для нее разговор, Аглая, опершись на локоть, повернулась к Алексею. Он курил и читал криминальный роман в мягкой обложке. Грудью она слегка касалась его тела. Алексей, отложив книжку, поинтересовался:

– Кто это звонил, дорогая?

– Света.

– А что ей было нужно? – ласково спросил он.

– Да, просто захотелось ей душу выложить, – проговорила Аглая, вылезая из-под одеяла и, потянувшись к его губам, спросила. – Ты лучше мне скажи, как там у нас идут дела с товаром? Все нормально?

– Конечно, дорогая. Не беспокойся, я за всем слежу. Товар уже разлетелся по складам сбытчиков, а на днях уже должна быть готова новая партия к отправке, – и Алексей, слегка погладив ладонью ее щеку, чмокнул ее в губы.

Степан уже было хотел зайти в подъезд и открыл дверь, как прозвучал клаксон. Он с любопытством обернулся и увидел подъезжающую «восьмерку» стального цвета. Не обратив особого внимания на навороченную машину, он уже входил в подъезд, как услышал знакомый голос: «Степан».

Узнав в зовущем его человеке собственную сестру, он искренне удивился. Указывая взглядом на вазовскую модель, Степан поинтересовался:

– И сколько у тебя их?

– Всего две.

– А раньше, я только о такой мечтал, – задумчиво произнес он, поглаживая капот «восьмерки».