Трейси Шевалье - Прелестные создания

Я достала медальон и снова начала носить его на шее. Говорить с мамой и Джо о полковнике Бёрче я не хотела, потому что не знала его намерений относительно меня. Он ничего не сообщал об этом в письме, которое, в конце концов, было адресовано Джо как старшему мужчине в семье, а потому было вполне деловым и официальным. Он хотел соблюсти все формальности. Но какой мужчина даст чужой семье 400 фунтов, не имея никаких определенных намерений?

Когда прибыл следующий дилижанс из Лондона, я поджидала его в Чармуте. Я уже снова начала выходить на берег и искать антики. В день прибытия дилижанса я отправилась вверх по тропе, чтобы его встретить, ничего не сказав об этом маме и Джо и ничего не придумав о том, как мне себя вести, когда я увижу полковника Бёрча. Просто пошла и уселась рядом с трактиром «Куинз-армз», где сидели в ожидании и другие, чтобы либо встретить прибывающих пассажиров, либо проехать дальше до Эксетера. Я притягивала к себе любопытные взгляды, по вместо ехидства в них сквозили удивление и уважение, которых я не чувствовала с того самого времени, как нашла своего первого ихтиозавра. Известие о нашем богатстве успело облететь городок.

Когда появился дилижанс, сердце у меня забилось, словно треска на дне лодки. Казалось, кучеру потребовался целый год, чтобы одолеть длинный подъем через деревню. Когда же дилижанс наконец остановился и у него открылась дверь, я закрыла глаза, пытаясь успокоить сердцебиение.

Потом из дилижанса вышла Маргарет Филпот, затем мисс Луиза и наконец мисс Элизабет. Я не ожидала увидеть сестер Филпот. Обычно мисс Элизабет писала мне, сообщая заранее, каким дилижансом они прибудут, но на этот раз письма я не получила. Я все-таки еще ждала, не появится ли из кареты и полковник Бёрч, хотя знала, что мисс Элизабет ни за что не поехала бы с ним в одном дилижансе.

Никогда не испытывала я такого разочарования, как в то мгновение.

Но они были моими подругами, и я подошла, чтобы их поприветствовать.

— О Мэри, — вскричала мисс Маргарет, обнимая меня, — у нас для тебя такая новость! У меня почти нет слов! — Она прижала к своим губам скомканный платок.

Я со смехом высвободилась из ее объятий:

— Я знаю, мисс Маргарет. Знаю об аукционе. Полковник Бёрч написал об этом Джо. И мы читали заметку в газете.

Я почувствовала легкий укол вины из-за того, что лишила ее удовольствия сообщить мне такую потрясающе хорошую новость. Но она вскоре пришла в себя.

— Ах, Мэри, — сказала она, — как изменилась теперь твоя судьба! Я так за тебя рада!

Мисс Луиза тоже просияла, увидев меня, но мисс Элизабет сказала только:

— Рада тебя видеть, Мэри, — и чмокнула воздух рядом с моей щекой. От нее, как всегда, пахло розмарином, даже после столь долгого путешествия.

Когда сестры Филпот вместе со своими вещами пересели на подводу, чтобы ехать в Лайм, мисс Маргарет окликнула меня:

— Не хочешь поехать с нами, Мэри?

— Не могу, — сказала я, указывая в сторону взморья. — Мне надо забрать антики.

— Тогда приходи к нам завтра!

Помахав мне на прощание, они оставили меня в Чармуте одну. Именно тогда разочарование из-за того, что полковника Бёрча не было в дилижансе, навалилось на меня всей своей тяжестью, и я побрела на взморье в весьма дурном расположении духа, совсем не чувствуя себя девушкой, которой привалило 400 фунтов.

— Он приедет в следующий раз, — сказала я вслух. — Приедет и будет только моим.

Когда сестры Филпот приглашали меня в гости, я обычно приходила к ним в тот же день. Мне всегда нравился коттедж Морли, потому что в нем было тепло, чисто, полно еды и хороших запахов от готовки Бесси — пусть даже та и любила на меня поворчать. Оттуда открывались радующие сердце виды на Голден-Кэп и на берег, а еще там можно было посмотреть коллекцию рыб, собранную мисс Элизабет. Мисс Маргарет развлекала нас игрой на фортепьяно, а мисс Луиза дарила мне цветы, чтобы я отнесла их домой. Часто мы с мисс Элизабет разговаривали об окаменелостях и вместе просматривали книги и научные статьи.

Сейчас, однако, я не хотела видеть мисс Элизабет. Она присматривала за мной почти всю мою жизнь и стала моей подругой раньше остальных своих сестер, но когда она вышла из дилижанса в Чармуте, я почувствовала, что от нее исходит скорее недоброжелательность, чем радость от встречи со мной. Хотя, может, она думала не обо мне. Может, она стыдилась себя самой? И поделом — ее суждение о полковнике Бёрче было совершенно неверным, и она, должно быть, чувствовала себя виноватой, хотя не хотела этого признавать. Я могла позволить себе быть великодушной и не обращать внимания на ее дурное расположение духа, потому что я любила мужчину, который вытащил меня из бедности и сделал счастливой, в то время как у нее никого не было. Но сейчас я не хотела искать ее общества и изо дня в день находила причины, мешавшие мне пойти на Сильвер-стрит. То мне надо было искать антики, чтобы наверстать упущенное за те месяцы, когда я не охотилась. То упорно занималась уборкой в доме, чтобы приготовиться к встрече полковника Бёрча, когда он приедет нас проведать. То ходила к заливу Пинхей, чтобы собирать пентакриниты для полковника Бёрча, поскольку все свои он продал. Кроме того, я ходила встречать каждый дилижанс из Лондона, хотя уже три из них приехали и уехали, так его и не доставив.