Виктория Платова - Мария в поисках кита

• Автор обращается к какому-то человеку по имени Свен.

• У автора для Свена есть хорошая новость: появились киты. И было бы прекрасно, если бы человек по имени Свен приехал и посмотрел на них сам. И чтобы он не забыл аппаратуру. Привез всю, что есть.

• Автор надеется, что Свен приедет.

Подпись в черновике воспроизведена в нескольких вариантах: закорючка побольше, две закорючки поменьше и, наконец, полное имя: MANUEL.

Кто такой Мануэль? «Мануэль» несет в себе ровно столько же информации, что и «Свен». Среди островных людей, о которых говорил старина Фернандо-Рамон, Мануэля не было. Быть может, Мануэлем зовут сына старухи Майтэ? Мануэль и Майтэ вполне мирно уживаются друг с другом, в союзе этих имен ни один звук не режет ухо. Но сын Майтэ уехал зимовать в Мадрид, а Мануэль… Стоп! Мануэль в сокращенном варианте будет Маноло, как я могла забыть?! Маноло — подручный бога дешевой сувенирки Анхеля-Эусебио. Выходит, труп в океанариуме — и есть Маноло? Простоватый тип, которого не зовут фотографироваться; вечный подпевала, вечный мальчик на побегушках. Но сколько ни бегай — собственного дела так и не откроешь, не хватает клепки в голове. А теперь — не откроешь и подавно, даже если тебе одолжат целую кучу подходящих к случаю клепок. Теперь только и остается сидеть у задней стенки аквариума с рубцом на шее…

— Значит, человек, которого мы видели вчера, — Маноло?

— Судя по всему, — кивает головой ВПЗР.

— А Свен?

— Очевидно, кто-то из его знакомых. Может быть, даже ихтиолог. В письме упомянута аппаратура и киты. Если, конечно, под китами не подразумевается что-нибудь другое. И под аппаратурой тоже.

— Намекаете на козни эфиопской разведки, действующей в глубоком европейском подполье?

ВПЗР всегда мечтала написать шпионский роман, но до сих пор как-то не складывалось. И с ним, и с романом ужасов. Моей бывшей работодательнице, как и Маноло, тоже не хватает какой-то важной клепки для осуществления задуманного.

— Прибереги свое остроумие для безмозглых инструкторов по фитнесу, Ти. Они оценят его по достоинству. Шпионские страсти здесь ни при чем. Во-первых, ты сама видела этого Маноло. Он и слова такого не выговорит — «ихтиолог». А во-вторых… киты в Средиземном море очень и очень редки, они не плавают здесь стадами. Следовательно, в приглашении Маноло был совсем другой смысл. Какой — я не знаю…

— А этот Свен… Как вы думаете, он приезжал?

— Может, и приезжал. Если Маноло успел отправить письмо. Если не передумал. Мы ведь имеем дело только с черновиком. Вдруг этому черновику год? Или два?

— Кто станет целый год носить в кармане какую-то бумажку?

— Знаешь, как это бывает, Ти? Сунул что-то в карман — и напрочь забыл. Со мной такое случается. А с тобой?

— Никогда, — твердо заявляю я. — Я слежу за своими вещами и даже перестирываю их время от времени. Стирка — отличный повод, чтобы порыться в карманах и извлечь все ненужное.

— Хочешь сказать, что я — засранка и не стираю своих вещей?!

— Конечно, не стираете. Их стирает машинка при моем деятельном участии.

— Уже нет, Ти, уже нет! — нараспев произносит ВПЗР. — Ты ведь уволена. И мы теперь пытаемся быть просто добрыми знакомыми, не забывай.

— Добрыми знакомыми, как Маноло и Свен?

— Штрафной балл за неудачное сравнение!.. Но можно порасспрашивать еще одного доброго знакомого — идиота Кико. Если он когда-нибудь снизойдет до беседы.

— О Свене и Маноло?

— О китах. Кстати, на днях я обнаружила одну любопытную вещицу. Ты должка взглянуть на это…

Жестом фокусника ВПЗР достает из кармана свою шикарную лупу, подаренную Катушкиным, и… мой медальон! Тот самый, что я нашла в океанариуме! Ну да, так и есть: золотой миндальный орешек с драгоценными камнями, рубином и четырьмя маленькими бриллиантами.

— Прелесть, не правда ли, Ти?

— Правда, — выдавливаю я из себя. — И где же вы обнаружили… эту прелесть?

Я прекрасно знаю, где можно было на нее наткнуться: во внутреннем отделении сумки от ноутбука. Она не только совала нос в мои файлы, но и сумкой не погнушалась, вот сволочь! И теперь еще имеет наглость предъявлять медальон мне!..

Пока ВПЗР раздумывает, как бы поэлегантнее соврать насчет места стыковки с медальоном, я перехватываю инициативу:

— Вообще-то, это моя вещь.

— Разве? Что-то я раньше у тебя ее не видела.

— Просто я ее не носила.

— Отчего так? Медальончик оригинальный… Можно сказать — почти старинный.

— Он и есть старинный. Подарок бабушки.