Илона Вандич - Туда, где живет счастье

Магда слушала Курова, старательно глядя под ноги, на молоденькую траву, которая с каждым днем становилась все зеленее и выше. Так и дети: растут, как молодая травка. Вчера еще не умели ходить, а сегодня уже рисуют портреты. Магда провела ладонью по траве, и снова вспомнила могилу своей дочки. Там тоже росла трава. Трава и несколько желтых лилий. Невинная, как лилия, и желтая, как солнышко. Вот какой была ее дочка. Магда словно наяву видела детскую могилку. И вдруг, неизвестно откуда, рядом с ней появилась другая – совсем свежая, побольше, чем первая, с крестом, на котором глаза угадывали знакомое имя. Магда всхлипнула. Это была могила Вани.

– Что с тобой? – встревожился Куров. – Тебе плохо?

– Нет, ничего, – Магда выдавила из себя улыбку. – Все в порядке. Пойдем сообразим что-нибудь на ужин?

– Конечно.

Весь вечер Магда ощущала себя не в своей тарелке. Она пыталась заглушить чувство вины простыми делами: ужин, подготовка ко сну, разговор с мальчиком. Но ничего не помогало. Да и не должно было помочь. Совесть нельзя утомить. Или отправить на отдых. Она не засыпает даже тогда, когда тело ноет от усталости и глаза слипаются при виде подушки.

Магда тщетно пыталась уснуть. С одной стороны спал, вздыхая во сне, Куров. С другой стороны тихо сопел Ваня, свернувшийся в клубочек, как маленький щенок. Магда пыталась убедить себя, что выхода нет, что иначе погибнет Неверов, а с ним – и ее многолетняя мечта вырваться из этой страны. Счастье, построенное на смерти, – возможно ли это? Магда так и эдак прокручивала этот вопрос в своей голове, а ответ не приходил. Стоило закрыть глаза – и Магда немедленно видела две детские могилки.

В конце концов у Магды начало ныть сердце. Она поднялась, нашарила платок, захватила сумочку и выбралась из палатки. Низкие тучи заслонили звезды, и ночь была не слишком светлой. Магда постояла, чтобы глаза привыкли к темноте, а потом осторожно, стараясь не шуметь, направилась в лес. Как только Магда ушла с поляны, она перестала ступать с преувеличенной осторожностью. Даже самый чуткий сон не нарушит веточка, треснувшая под чьими-то ногами за несколько десятков метров. Может быть, именно поэтому Магда не слышала тихих шагов за своей спиной.

Вика, выбравшись из своей машины, шла вслед за Магдой. Когда останавливалась Магда, замирала и Вика. Шагала Магда, и Вика тоже ступала вперед. Возможно, если бы Магда ожидала слежки, она бы смогла расслышать чужое дыхание за своей спиной. Но Магда ушла в лес не для тайных дел – она просто плакала и не хотела, чтобы кто-то видел ее слезы.

Дойдя до первого поваленного дерева, Магда села на него, завернулась в платок и заревела почти в голос. Вика от неожиданности даже отпрыгнула назад. Но Магда ничего не услышала. Она плакала так горько и безнадежно, словно оплакивала кончину всего мира. Вика присела на корточки возле большой разлапистой ели и глянула на светящийся циферблат наручных часов. Прошло десять минут. Магда и не думала успокаиваться. Вика поднялась, зябко повела плечами и отправилась на поляну. Плач Магды бил в ее спину. Даже у своей машины Вика отчетливо различала рыдания Магды. Что ж, тем лучше. Можно и задание Неверова выполнить, и приятно провести ночь.

Вика забралась в машину и свернулась на водительском сиденье, оставив открытой дверь. Плач Магды звучал всю ночь. И только на самом рассвете, когда из предрассветной мглы начали выступать контуры деревьев, женщина успокоилась. Вика, насторожившись, немедленно выбралась из машины и приготовилась слушать, что будет дальше.

Магда решилась. Или сейчас – или никогда. Она не Господь Бог, чтобы решать, кому жить, а кому умереть. Она достала телефон и набрала номер.

– Алло, – прошептала Магда в телефонную трубку.

Неверов, как ни странно, ответил почти сразу, будто тоже провел бессонную ночь.

– Здравствуй, любимая.

– Здравствуй.

– Тебя что-то тревожит, душа моя? – тихо спросил Неверов.

– Да, – сказала Магда и замолчала. Она не то чтобы боялась сказать Неверову о своих проблемах. Она боялась, что он не поймет. Что он откажется понять. Что настоит на своем и убедит ее, что все нужно сделать так, как они собирались с самого начала. Молчание затягивалось. И внезапно Магда решилась: – Я хотела тебе сказать...

– Что-то трагическое? – улыбнулся Неверов.

– Нет. То есть да. Трагическое. Я не могу...

– Что не можешь? – насторожился Неверов.

– Я не могу использовать мальчика, – твердо сказала Магда.