Михаил Пак - Эолли или легкое путешествие по реке

— Мне там страшно одной, — сказала девушка. — Закрою глаза и чудится, будто меня насилуют.

— Не бойся, — успокоил я, обнимая ее за плечи, — все будет хорошо. Спи.

— Расскажи мне сказку, — попросила Вероника. — Я сто лет не слушала сказку, с тех самых пор, когда мне, маленькой, рассказывала мама.

Я не стал допытываться у Вероники, что произошло с ней, отчего она живет у дяди, а не у своих родителей. И вообще, лезть в чужую душу не в моих правилах. Я перебирал в памяти сказки, которые когда-то читал, будучи школьником, но ни одну из них не помнил хорошо.

— Расскажу-ка я тебе про персики, — решил я.

— Про персики? — переспросила Вероника.

— Ага.

— Интересно…

— Ну, слушай… Жил-был в одной деревне мальчик, лет тринадцати-четырнадцати. Ванюшей его звали. Однажды Ваня заболел воспалением легких, и, поскольку в деревне был только медпункт, родители отвезли его в райцентр. А в тамошней больнице все палаты переполнены больными детьми. Ну и положили Ваню на кровать в коридоре. И стали лечить, делать уколы четыре раза в день. Начал он поправляться. А доктора приветливые, добрые. Особенно нравилась мальчику медсестра Светлана. У нее были светлые голубые глаза и волосы, цвета соломы, заплетенные в тугую косу. Светлана работала через сутки, и когда она оставалась на ночное дежурство, то зачастую ложилась к Ивану на кровать, на самый краешек, чтобы прикорнуть пару часов, а к ногам приставляла стул. От волос Светланы пахло полевыми цветами, и Ивану делалось на душе хорошо и спокойно. У медсестры был парень, работавший водителем кирпичного завода, он часто заезжал на своем грузовике во двор больницы и они со Светланой недолго разговаривали на скамейке.

Однажды, гуляя в больничном дворе, Ваня услышал обрывок их беседы.

"Хочется персиков", — сказала парню Светлана.

"Еще чего? — ответил водитель. — Ты, что, маленькая?"

Ваня вскоре выздоровел и уехал в деревню. Во всей деревне персики росли только у деда Григория, пасечника, слывущего очень крутым нравом. К тому же у него была очень злая собака. Но Ваня, все-таки, пересилил страх и забрался ночью в сад деда Григория и сорвал персиков ровно десять штук. Утром Ваня отправился в райцентр пешком, а это без малого — пять километров. Нашел ту больницу. Но мальчик не решался зайти внутрь. Тут он увидел знакомый грузовик, стоявший во дворе больницы. Ваня открыл дверь и положил пакет на сиденье водителя и быстро ушел. Спустя неделю, Ваня получил письмо от медсестры Светланы, где она поблагодарила его за очень вкусные персики. Вот такая история.

— А что было дальше? — спросила Вероника.

— Прошли годы, Иван стал взрослым, для него та давняя история с персиками была как сказка, которую он вспоминал с большой нежностью.

— Медсестра Светлана была его первой любовью, — заключила тихо Вероника. — А Иван — это ты?

— Я.

— Здорово. Я у меня ничего такого в жизни не было.

— Еще все впереди.

— Ты думаешь?

— Конечно.

Вероника притихла, а вскоре уснула, уткнувшись лбом мне в грудь.

Утром я проснулся, разбуженный каким-то необычным звуком. Тот звук, прозвучавший внутри меня и заставивший меня открыть глаза, не был похож на дверной звонок или телефонный, а тем более — на звонок будильника. Даже не объяснить — что он напоминал. Какую-то музыку, наверное.

Часы на стене показывали 7:15.

Вероника мирно спала. Я встал, умылся, поставил на газ чайник. И в это время я вспомнил звук, поднявший меня с постели, — то была короткая мелодия моего компьютера-ноутбука, который он издавал при включении и выключении. Я не пользовался ноутбуком с тех самых пор, как появилась Эолли.

Я сходил в комнату за ноутбуком, плотно прикрыл дверь, подсоединил провод к телефонному гнезду и включил компьютер. Ввел код и зашел на почту. Мне было письмо от некоего Аксинфия Модестовича, написанное пять дней назад, то есть, с того времени, когда пропала Эолли. Почту с неизвестными адресатами я всегда удалял, не открывая, потому что они могли занести вирус.

Подумав несколько секунд, я открыл письмо.

"Уважаемый Андрей! Я хотел бы встретиться с Вами по очень важному вопросу. Дайте знать о своем решении. Только одна просьба — ни с кем не советуйтесь. Впрочем, у вас нет другого выхода. Аксинфий Модестович".

Я перечитал письмо несколько раз. Сомнений быть не могло — Эолли похитили, а этот Аксинфий Модестович, должно быть, выступал в роли посредника.

"Согласен встретиться. Назначьте место и время. Андрей."