Юлия Любимова - Фирменные люди

Неожиданно откуда ни возьмись появляется стая грязных крикливых обезьян. Мерзкие мартышки окружают нас как бы между прочим, но я предугадываю в их поведении явный заговор. Они уже успели очистить жертвенные алтари после службы, куда верующие каждый день приносят свежие фрукты, и ждут случая перехватить что-нибудь еще. Настырные попрошайки действуют со знанием дела. Обезьяны – единственные животные, живущие на территории монастыря, наверное, уже миллион лет и чувствующие себя абсолютными хозяевами положения.

Мне приходится отдать наглецам половину бананов.

Возвращаемся мы пешком.

По дороге встречаем сидхов, которые, выполняя послушание, переползают на коленях из города в город, видим принцессу в окне ее замка на Дурбар-сквер.

На противоположной стороне улицы мужчина выносит швейную машинку прямо на дорогу и шьет что-то яркое, не обращая на прохожих внимания. Рядом с ним женщина натирает пеплом медный таз и поет. Мы их жадно фотографируем и идем дальше в сторону Water Palace. Обходим вокруг стадиона, на котором сидят местные колдуны и гадалки, и идем на север, в сторону Тамеля, покупая сувениры и крича всем продавцам «Намастэ!» по два раза, как «привет» и «пока».

Только к пяти часам мы собрались пообедать в оказавшемся рядом ресторане «Tibet».

Мальчишка-официант приносит нам меню. Умирая от голода, я и Андрей выбираем блюда наугад. Мне принесли горячий tomato soup, приготовленный из крахмала, томатной пасты и воды. По нашим меркам, даже и не суп, но я никогда не ела ничего вкуснее. А на второе подали fry momo – жареные непальские пельмени, хрустящие сверху и нежные внутри.

Андрей, торопливо проглотив noodles soup и vegetable with pork, спросил меня:

– Что тебе понравилось больше всего?

– Намастэ-э! – напеваю я, словно песню.

– Я серьезно.

– Мне понравилось говорить волшебное слово «намастэ». Я буду говорить его все время, может быть, даже и в Москве.

– Да, мне тоже понравилось, – соглашается радостно он.

У меня и вправду возникает чувство, что я потеряла уйму времени на своей скучной родине, где люди не здороваются ни в магазинах, ни в лифтах. Мне давно бы следовало прилететь сюда, чтобы увидеть, как нужно радоваться жизни.

Потом нам приносят горячий чай с соком целого лимона, который здесь называют hot lemon. Правда, его полагается пить до еды для возбуждения аппетита и дезинфекции, но мы привыкли наоборот.

Уже в темноте возвращаемся в «Galaxy», скидываем жутко пыльную одежду, принимаем освежающий душ и замертво падаем на кровать. Вот это путешествие! Ноги просто отваливаются, кажется, что мы прошли сто километров, а сегодняшнее утро было минимум три дня назад.

Мы листаем путеводители для иностранцев, купленные по дороге, в которых сказано, что Непал – это город-музей под открытым небом. Но это невероятная чушь. Непал – это путешествие в сказку на машине времени, о которой нам рассказывали еще в детстве, но мы не знали, что сможем попасть сюда наяву.

Спустя несколько дней мы отправляемся в Нагаркорт. Это горное селение, окруженное Гималаями, и выглядит оно как смотровая площадка.

Мы едем час рейсовым автобусом по горному серпантину то вниз, то вверх, приближаясь к высоте две тысячи метров. Но это еще не горы, а только холмы. Заходим в гостиницу и будим задремавшего за стойкой ресепшена администратора. Тот вскакивает и гостеприимно улыбается.

– Намастэ, – сияет он. – Where are you from?

– What do you think? – спрашивает Андрей.

– Germany, – не долго думая отвечает администратор.

– Russia, – говорит мой друг с легкой обидой в голосе.

– Сейчас он спросит: «First time?» – шепчу я Андрею на ухо.

– First time in Nepal?

– Yes, – говорю я.

Администратор ведет нас на второй этаж и показывает наш номер. Тут выясняется, что на двери нет замка и поэтому нельзя оставить вещи. Все так же мило нам улыбаясь, администратор приносит маленький багажный замочек с крошечным серебряным ключиком и с серьезным видом протягивает его нам. На вопрос «Как же так?» спокойно отвечает:

– Не волнуйтесь, господа, сейчас не сезон, каждый человек на учете.

Я читала в путеводителе, что в старые времена в Непале ворам отрубали руку, и воровство здесь до сих пор считается тяжким грехом.

Мы все же закрываем свой номер и отправляемся гулять. После шумной столицы городок кажется нам тихим. Мирная провинциальная картина – трусит по пыльной улочке рыжая собака, мужчина несет охапку сосновых дров, потому что ночью бывает холодно.