Дубравка Угрешич - Читать не надо!

Понимая, что их навеки лишили привычного статуса неприкасаемых неудачников, писатели радикально поменяли свой имидж. Чахоточные неврастеники, нескладные растяпы, пьянчуги, недотепы, богема, тощие мужчины и женщины в черных шерстяных свитерах, подпирающие спинами густо заставленные книгами домашние книжные полки, бородатые интеллектуалы в твидовых пиджаках с академическими заплатками на локтях и книжкой в руке, очкарики-курильщики трубок и сигарет — все они отошли в далекое прошлое.

Хотя издательская индустрия именует писателей «поставщиками ассоциативных услуг», их работа шире этого понятия. Они также поставщики имиджей. В наши дни писатели все чаще и чаще приспосабливают свой имидж к содержанию своих книг и содержание своих книг — к своему имиджу. Так, С. М., современная американская литературная звезда, сфотографировалась в белом прозрачном платье у входа в вонючий туалет. Эта фотография отражает основное содержание ее романа, выполняет роль визуальной книжной рекламы и даже более того: она будоражит воображение читателя догадкой, что именно она, сама писательница, а не героиня романа, возможно, на самом деле и была участницей темных эротических занятий, описанных в нем.

Следуя жестоким законам рынка, писательницы принимаются подтягивать кожу на лице, оправдываясь тем, что этого требует профессия. Писатели на фотографиях все чаще и чаще интеллигентно демонстрируют свои бицепсы или обнажают волосатый торс. Каждый смотрит с фотографии уверенно, как бы говоря: «Я знаю, что делаю». В кратких биографиях на обложке ни один не упоминает даты своего рождения, зато все радостно подчеркивают моральную устойчивость, перечисляя подробности личной жизни: верный супруг, отец двоих детей… Если писатель внешне привлекателен, его фотографию помещают на обложке. Фотография ориентирована на возраст читателей: авторы хотят молодо выглядеть как можно дольше, чтобы их имидж привлекал максимально широкую аудиторию потенциальных читателей. Они благодарят за помощь, помимо мужей и жен, редакторов, агентов, друзей и вдохновителей, любимых кошек и собак, чтобы расширить свою аудиторию еще и за счет любителей животных.

Милан Кундера как-то сказал: если пишет каждый, все перестают слушать. Похоже, рынок и создает эту утопию. И все же, в этой коммерческой круговерти есть, как это ни печально и как ни парадоксально, своя правда: гламур — это страстная мечта популизма, некий признак отсутствия. Образованность может иметь ауру гламура лишь там, где образованность отсутствует.

И в связи с явным завершением века литературы трудно не вспомнить Богумила Грабала [15] Грабал, Богумил (1914–1997) — крупнейший чешский писатель XX в. , соотечественника Кундеры. Есть одна фотография Грабала в старости, на которой он изображен в совершенно несуразной шотландской шапочке для гольфа. Фотография была сделана всего пару лет тому назад, но кажется принадлежащей какой-то далекой литературной эпохе. Недавно Грабал отошел в мир иной. Говорят, выпал из окна пражского госпиталя, когда старческой рукой потянулся покормить голубей. Как бы это в действительности ни произошло, Грабал не считал, что имеет какое-то особое право на собственный голос. Возможно, именно потому, что голос у него просто был — его собственный.

1997

В наши дни скандальный маркиз де Сад воспринимается как детский писатель. Свидетельствую лично; недавно стала читать и хохотала до колик, будто читаю книжку одного из любимых писателей раннего детства. Похотливая Молли Блум [16] Героиня романа Джеймса Джойса «Улисс». — просто рядовая домохозяйка, тешащая себя часы напролет воспеванием собственного оргазма, подробностью чисто технической, которая уже больше никого не волнует. Сегодня ее хваленый поток сознания читается как какая-нибудь инструкция по пользованию стиральной машиной, только растянутая на полсотни страниц. Теперь к всемирному бестселлеру Эрики Джонг [17] Джонг, Эрика (род. 1942) — американская писательница- феминистка; имеется в виду ее роман «Боязнь полета» (1973). , сыгравшему важную роль в сексуальном освобождении угнетенных пролетариев-женщин, и в библиотеке дома престарелых не потянется ничья рука. Похоже, здоровый, добропорядочный секс отошел на задворки всемирной истории литературных тем. Между тем с умопомрачительной скоростью возрастают ценность и удельный вес темы людской извращенности.