Глеб Соколов - Вихрь преисподней

– Не до того сейчас. Делом мне надо заниматься, понимаешь, хе-хе!.. Слишком всё хреново... – он опять утер слезу.

Он явно старался от темы убежать. Впрочем, не менее ясно было, что ему понятно: бегство успехом не увенчается. Чашу придется пить до дна! Мерзкая, жуткая чаша со странным дымящимся напитком – воспоминания...

Он все же отмахнулся нервозно, но это была какая-то странная нервозность, словно она была искусственная, он ей пытался замаскировать чувство, в нем возникшее – оно уже мелькнуло в его глазах: этим чувством был ужас!

– Делом ты решил заняться! Ха-ха! Боже мой: сейчас, здесь, на улице, во время рабочего дня, когда тебе надо быть в конторе... Боже мой! Ха-ха! Я знаю, ты там, в конторе, сегодня кое-чего натворил... Боже мой! Не-ет, вспомнить иногда надо! – зло настаивал Иван Бобылев.

– Да и черт с тобой! Вспоминай!.. – казалось, Не-Маркетинг сейчас броситься бежать, он как-то задергался весь, забегал глазами по сторонам, точно соображая, в какую сторону лучше кинуться. – А зачем ты заставляешь меня вспоминать?! Я и так не в силах это забыть. Да я хочу забыть, но не могу. Это же мое проклятье, дар судьбы – страшный, мрак – я его тогда выпустил из каких-то адских подземелий, теперь он меня повсюду сопровождает. Следует за мной, куда б я ни шел. Он стал мною, ха-ха! Я в те дни стал другим... Посмотри на мои руки – мрак, это его руки, посмотри на мои ноги – ноги мрака, в глаза мои загляни – видишь?..

– ...

– Ты зачем мне напоминаешь о тех днях? Разве я всю жизнь о них не думаю? У меня в то время было очень мало информации. Кругом было так мало информации! И ты... Ты тоже дал мало информации!

Не-Маркетинг взглянул прямо и твердо на Ивана Бобылева. Глаза их встретились.

– Я дал ровно столько информации, сколько бы дал любой на моем месте. Я всего лишь побывал на коротких трехдневных гастролях в Японии, потом два дня я был на гастролях в Северной Корее, и потом, когда вернулся, я тебе об этом рассказал. Обычный рассказ на полчаса: меня хорошо принимали в Японии, зал аплодировал. Я заехал после гастролей к тебе, привез тебе шикарные подарки: стереосистему, фотоаппарат... Да если бы я знал, к каким бредовым последствиям приведет весь этот рассказ!.. Как все это преломится в твоей голове! В твоей очень странной голове!

– Мрак, мрак... Я помню те дни, тогдашний мрак: кругом – Советский Союз, и никаких информаций в нём, время как будто остановилось, а информационная эпоха всё не наступала! Да и мог ли я тогда знать, что такое есть информационная эпоха и что она когда-нибудь наступит!

– Оправдание – дурацкое!

– Я не оправдываюсь!

– Ты, ученик предпоследнего класса хорошей, во всяком случае неплохой языковой школы, вполне имевший право рассчитывать на золотую медаль, оказался... Где?!.. Ха-ха! У границы с Северной Кореей на закрытой особой территории. Рядом – грохочущая составами железнодорожная станция, последняя на нашей стороне. Да, это был самый страшный день твоей жизни. Да, это был день твоего сумасшествия!

– Ужас! Ужас! – застонал Не-Маркетинг. – Все было даже хуже, чем ты знаешь. Ведь ты не знаешь всего! Даже ты всего не знаешь! Из мрачных подземелий я хотел выпустить мрак еще больший, чем тот, который я тогда выпустил! Я мог натворить больше!

– Чего же больше, если ты был с чемоданчиком наркотической травки под мышкой. Ты намеревался тайно проникнуть в кимирсеновскую вотчину.

– Я хотел натворить больше!

– Да, ты со бирался перебраться через границу, тебя схватили пограничники. С чемоданчиком травки!

Сын вдруг отшатнулся от отца... Не-Маркетинг наморщил лицо, глаза его были полны боли:

– Боже, перестань, перестань, я не могу больше это слышать! Это выше моих сил! Слышишь – выше!

– Нет, я напомню, я напомню тебе детали! Мне кажется, ты подзабыл их, ты зазнался, ты ведешь себя, будто ничего не было. Ты почувствовал себя нормальным человеком, ты стал делать упреки мне!

– Нет, нет, не надо! Я не чувствую себя нормальным человеком! Я не веду себя так, будто ничего не было! Да чего тут говорить?! Я ведь каждый день веду себя так, как будто это было. Он сломал меня, тот день, сломал! Мрак! Мрак появился тогда! Вот он, по-прежнему со мной, он сидит там же, где и всегда – вот здесь вот, посмотри, вот здесь вот, в моей черепной коробке! И даю тебе слово, даю тебе честное благородное слово, я больше никогда не буду делать тебе упреков! Только прекрати, только сейчас – прекрати!

– Я тебе не верю! Ты – сукин сын! Ты отъявленный сукин сын! И ты нуждаешься в терапии, очень хорошей, очень интенсивной терапии. Потому что, ты должен вспомнить, кто ты на самом деле есть. Ты должен раскаиваться постоянно! Иначе – все это вернется, оно не ушло, оно вернется, оно повторится. Ужас – повторится! Итак, сынок мой, на советские рубли ты купил травку, а рублики у тебя появились после того, как в Москве ты продал мои подарки!