Глеб Соколов - Ужасы перистальтики

– Почему?

Сейчас она скажет ему что-то ужасное. Он замер...

– У меня ужасно болит живот... Я не досижу не то, что до конца спектакля, я побегу в туалет через пять минут после его начала...

«Господи, только и всего?!» Напряжение отлегло, сердце радостно забилось. Он ожидал, что она скажет ему, что не хочет его больше видеть, что с ее стороны все что было – только злая шутка, а всего-то «живот болит»!

– У папы новый повар... Мне жутко не нравится... Мне кажется, он меня отравил...

– Да ну, не может быть... Чтобы такой повар и отравил?!..

– Послушай, хватит! Ты еще будешь мне рассказывать по поводу повара! – с раздражением произнесла она.

– Да нет, я... – смешался Замелькацкий.

Собственная реплика показалась ему какой-то самоуничижительной. Собственно, такой она и была.

– Ладно, ты извини, я не могу долго разговаривать... Не то состояние... Давай, пока, извини, что так получилось... – она замолчала, но трубку не вешала.

Казалось, она хочет, чтобы он ей что-то сказал. И он чувствовал, что есть какой-то момент, надо сказать что-то, но была эта предыдущая его реплика. От нее он сам же и расстроился, это помешало ему быстро сориентироваться... Несколько мгновений помолчав, он проговорил:

– Ну ладно, пока...

И схлопнул телефон.

«Идиот! Дурак! – обругал он себя. – Что-то надо было сказать!.. Вот сиди теперь!.. Сиди и думай!»

«Может, перезвонить?»

Он опять улегся на диван. На кухне грохотала кастрюлями бабка.

Какие-то подлые, трусливые мысли потекли в его голове.

«А может быть все это было лишь дурманом, расстройством психики, каким-нибудь весенним обострением. Сейчас он устроится на работу, потекут дни... Кто знает?.. Все быстро нормализуется, никакие атаки его больше не будут беспокоить. Он позвонит Ариелле, она опять скажет ему какую-нибудь гадость. И все... Он забудет ее. Она станет лишь частью этого дурного сна... Пойдет прежняя жизнь: работа, он встретит кого-то...»

Он вскочил с дивана.

«А как же обреченный корабль, вертолеты, все разговоры с соседом писателем?!» Нет, он не хочет возвращения к прежней жизни!..

Он подскочил к окну: вон она, дальняя улица с автомобилями и ресторанами, вот парк...

«Как же Ариелла?!.. Я не хочу забывать!.. Все это, конечно же, издевательство! Никакой живот у нее не болит. Это месть!.. Совершенно очевидно, она мстит мне за то, что было прошлый раз в театре. Она обо всем догадалась... Конечно же!.. А ты что думал, они с Михайловым не догадались?!.. Небось сидели и потешались над тобой. И вот теперь – продолжение издевательства. Недаром она так настойчиво говорила про эти походы в театр. С самого начала показалась мне странной эта любовь к театру!»

Но все же что-то мешало ему до конца самому себе поверить. Неужели же все их разговоры и та встреча в ресторане – только для того, чтобы отомстить, поиздеваться?!..

Он схватил со стола мобильный телефон, повторил ее номер. Стоя у окна и глядя на парк, на дома на дальней оживленной улице, ждал соединения... Долго ничего не было слышно. Он сгорал от нетерпения, вот раздались длинные гудки, еще, еще... Трубку никто не брал... Он дал отбой, с облегчением подумал: «Конечно же, она в заведении! Она не обманывает, живот разболелся.»

Но тут же пронеслась мысль, что это только у него нет определителя номера. А у нее-то наверняка есть, – видя, что звонит он, просто не берет трубку. Схватил телефон, еще раз набрал. Опять бесконечные длинные гудки... Хватит!..

Нет, он, конечно же, все нафантазировал себе!..

Черный туман опустился на Замелькацкого.

«Видел ее несколько раз, еще несколько раз говорил по телефону... Так ведь и прошло всего несколько дней!.. А каждый разговор был такой, что стоит ста обычных... Нет, тысячи обычных!»

Он опять в какой-то горячке вскочил с дивана, в мгновение оказался у окна... Ужас! Он так рехнется. Все одновременно: работы нет, денег нет, атаки, Ариелла...

Вечер и ночь он провел ужасные. То ли он слишком переживал, то ли слишком выспался прежде, но он почти не спал. Сон не шел к нему. Бесконечные мысли об Ариелле крутились в его голове, несколько раз он был на грани того, чтобы позвонить ей, но каждый раз удерживался. «Она ничего не скажет ему, – думал он, – скорее всего, просто в раздражении нагрубит...» Как глупая муха он попал в какую-то страшную паутину. Ему и лететь не давали, но и приканчивать – не приканчивали...

Прошел тягостный, муторный день.

...Вечером этого дня он сидел в одиночестве на кухне и ел манную кашу. Бабка занималась у себя в комнате каким-то шитьем. Радио, включенное у нее в комнате, играло на всю квартиру. Неожиданно сильнейший импульс, словно электрический ток, пробежал по всему его телу – хватит!.. Он больше не может так мучиться!.. Довольно бесплодных терзаний! Все его вопросы должны получить разрешение! Или пан, или пропал!.. Он бросил ложку в тарелку и стремительно прошел в комнату, закрыл дверь, схватил со стола мобильный телефон, повторил последний номер – Ариеллы.