Вера Копейко - Лягушка под зонтом

– Покупатель хочет растянуть расплату с вами на месяцы? – удивился Никита.

– Сумма, конечно, велика, заманчива. Деньги... – Он поморщился. – Насколько я понимаю, это деньги северного завоза. Слыхали о таком?

– О Северном завозе? Вы имеете в виду, когда на Крайний Север привозят все... все, что надо для жизни?

– Да, Никита, если говорить просто. Там много чего. А главное – денег. Умелые люди проводят платежи на личные нужды под какими-то товарами, но сразу вынуть не могут. У меня есть предчувствие, что выйдет осечка. Времена меняются, а уверенность некоторых в своей ловкости – нет.

– Завоз бывает раз в году? – спросил Никита.

– Вот именно. Но меня уверяют, что есть другие источники. Однако кто побожится, что доступ к деньгам не перекроют в других местах? – Мазаев засмеялся. – Я попытался себя обезопасить, поставил условие: перечислять деньги на банковский счет. Эти мастера могут сами нарисовать купюры.

– Тогда почему они до сих пор не сделали копию того, что покупают у вас? – Никита спросил и поморщился. Что это с ним: привязалось к нему это слово – копия...

– Да кто же им даст оригинал, а? – Мазаев засмеялся.

– Вы не боитесь? – прямо спросил Никита. Он ощутил, как по его спине пробежал холодок.

– Думаете, они у меня украдут вещь?

– Я читал, что каждые три с половиной минуты совершается квартирная кража, – сказал Никита. Глаза Мазаева расширились, он пожалел о своих словах. – Нет, – поспешил он добавить. – Не думаю. Потому что сразу станет ясно, кто...

– В общем, хлопот полон рот, – махнул рукой Владилен Павлович. – Но вы же видели вещь? Этого распрекрасного барана?

Никита замер и уставился на Мазаева. Значит, речь идет о баране? Том самом, который...

– Вы о баране? О снежном баране? – спросил Никита. Он почувствовал, как задрожали руки. О баране, которого он не может упустить!

– Ну да. О том самом, которого мы купили в Льеже. А вы, Никита, о чем подумали? Неужели о молочнице с теленком? – Мазаев заметно успокоился. Он потыкал пальцем в ковер. – Ха-ха-ха!

– Значит, кто-то с Крайнего Севера хочет купить у вас снежного барана? Путоранского снежного барана? Толсторога? – уточнял Никита.

– Вы побледнели, Никита, – заметил Мазаев. – Что-то не так?

– Н-нет, все в порядке. Немного душно. – Он засунул два пальца под воротник рубашки и оттянул его. Как начать, чтобы не получить отказ сразу?

Итак, думал Никита, он пришел показать Мазаеву фотографию, которую ему дала Ольга. Она спросила, как он подумал тогда, из любопытства, где живет его знакомый. Но теперь он ясно вспомнил, как побледнела она, когда услышала название улицы: «Островитянова». Она ничего не добавила, и он выбросил вопрос из головы.

Сейчас он сидел в доме на улице Островитянова. В квартире Мазаева. Нет сомнений, что кто-то наведывался сюда, желая заполучить барана. Но это не знакомая Ольги, а ее конкурент, из тех, кто хочет вытеснить атабасков с их родовой земли.

Никита почувствовал, как взмокла шея под черной водолазкой. Он поднял руку, снова засунул пальцы под воротник, провел ими, пытаясь еще шире растянуть ворот. Но горло сдавило, он расстегнул верхнюю пуговицу.

Так что же теперь?

Он плохо соображал, потому что не спал в эту ночь. Никита лежал в постели, пытаясь отделаться от видений, мучивших и доводивших его до телесного восторга.

Он вспоминал Ольгу. Ее лицо, ее глаза, волосы, руки, талию, ноги. Все, что видел, а то, чего не видел – воображал. У нее невероятно белое тело, думал он, она похожа на Белоснежку, эта женщина из Арктики. Он увидит ее всю, он исследует каждую клеточку ее кожи, он пересчитает все родинки на ее теле. Наталья Петровна говорила, что люди, у которых много родинок, счастливые и живут долго. У него много, на спине, она их сосчитала еще в детстве; Никита запомнил – у него их девятнадцать, больших и маленьких. Но до сих пор он не испытал большого счастья. Наверное, потому, что не встретил Ольгу. А теперь встретил. Она ему нужна, необходима. Значит, тотем, который сейчас в квартире Мазаева, он получит, найдет способ – как.

– Послушайте, – неожиданно твердым голосом сказал Никита. Его сердце грохотало о ребра. – Владилен Павлович, на что вы могли бы поменять фигурку барана? Кроме денег, конечно?

Мазаев уставился на него.

– Вот вопрос так вопрос. – Владилен Павлович внимательно смотрел на Никиту. Глаза его мгновенно переменились, как будто внутри включился свет. – В нем я что-то чувствую, а что – сам не знаю. – Он поджал губы. – Из чего прикажете выбирать?