Борис Цеханович - Срочка

— Нет, товарищ капитан, хочу служить в ГСВГ… поэтому не хочу оставаться в учебке. — Своим отказом я поверг командира батареи в изумление.

— Почему? Объясни? Мне ведь Князев доложил, что ты согласен. И я хочу, чтобы ты служил у меня в батарее. Я с самого начала наблюдал за тобой и считаю, что из тебя получится толковый сержант.

Собравшись с мыслями, я честно объяснил причины своего не желания служить в учебке, а комбат озадаченно похмыкал, покрутил головой.

— Если честно говорить, то идея завернуть твои документы по училищу принадлежит мне. — Я в удивлении выкатил глаза, — хочу пояснить, чтоб тебе было всё понятно. Вот тебе оформили документы. Ты выпускаешься и остаёшься до июля в батарее. Поступаешь в училище и уходишь в Коломну, а у меня в штате батареи появляется дырка. Не хватает одного сержанта. И какой смысл мне тебя оставлять, спрашивается? А я нормальный командир батареи, думающий вперёд. Ты остаёшься после выпуска, работаешь сержантом у меня год, становишься старшим сержантом и поступаешь в училище, но уже опытным, обкатанным командиром. Вот такое моё виденье.

Теперь следующие аргументы хочу привести, чтобы ты подумал и остался в учебке. Ты остаёшься. Для молодёжи, которая сейчас придёт — Ты сержант, Ты авторитет. Это им придётся к тебе притираться, а не наоборот. Через полгода, если ты себя покажешь, а я уверен что ты покажешь, я тебя ставлю замкомвзводом. А в конце лета, в крайнем случаи осенью на ноябрьские праздники ты поедешь в отпуск. И до училища, вполне возможно, пару раз в отпуск съездишь. Вот какие у тебя вполне нормальные перспективы?

А теперь с другой стороны. Ты едешь в Германию и попадаешь в линейное подразделение, где все в куче — дембеля, черпаки, салаги, русские и нерусские. У тебя в расчёте такая же чехарда и ты должен вливаться в коллектив. Ставить себя сержантом в этом коллективе — то есть бороться за своё место под солнцем. И ты там как все. Ещё не ясно, что за дембеля попадутся к тебе в расчёт. Вполне возможно и твои любимые азербайджанцы. И на фиг тебе все эти проблемы? Про отпуск я вообще тебе не говорю. Здесь ты его получаешь, а там придётся зарабатывать. Вникни….

Я молчал, подбирая в уме слова, чтобы опять ответить отказом, но комбат моё молчание воспринял как колебание и предложил.

— Давай, поступим следующим образом. Через неделю выпускные экзамены. Ты думаешь на тем что я тебе сказал. Там подъедет твой командир взвода ещё с тобой пообщается и после экзаменов мы возвращаемся к этой теме. Понятно? Ну и хорошо… Иди.

До Группы Советских войск в Германии осталось 30 дней.

Экзамены, на удивление, сдал легко. Больше было переживаний. Единственно, где я не смог блеснуть, конечно, было Физо. Правда, пришлось выложиться и все забеги сдал на тройку. Силовые упражнения тоже на три, но вот подъём переворотом сделал только один раз. Хорошо хоть без разбега. Несколько раз со мной беседовал командир взвода, настаивая чтобы я остался в учебке, с разговорами подкатывал Панков, но я твёрдо стоял на своём — хочу служить в Германии. Были опасения, что меня просто оставят в приказном порядке, но и это лихо миновало и в конце концов все отстали от меня.

После экзаменов занятия прекратились: в основном занимались уборкой территории и впервые у нас появилось свободное время. Немного, но всё таки появилось. В какой — то степени мы уже были предоставлены сами себе. Старшина батареи Николаев несколько дней тому назад тоже ушёл на дембель, а вместо него старшиной стал сержант со второго взвода казах Иткулов. Конечно, это был не Николаев, который мог закрутить, завертеть батарею. Да и для самого Иткулова ещё было в новинку, командовать такой ордой. А мы сразу же воспользовались мягкотелостью нового старшины и могли себе позволить вести себя более вольно. Но всё равно внешне воинский коллектив батареи, как подразделение выглядело, как и прежде, но внутри котёл клокотал, и пар ещё сдерживался, хотя был готовый сорвать крышку в любой момент. И было непонятно — знают об этом, чувствуют ли эту ситуацию наши офицеры? Старослужащие сержанты, кто имел влияние на курсантов ушли на дембель, а оставшиеся вдруг поняли, что скоро грядёт час расплаты за все неправедные мытарства, которые они устраивали над курсантами. Но с другой стороны, надо было отдать должное и курсантской массе, которая справедливо рассудило: Есть справедливые сержанты, которые если и гоняли, наказывали курсантов то наказывали за дело. А есть скоты и чмыри, которые могли поиздеваться над курсантами, показывая кто в доме хозяин, хотя хозяинами по определению они не могли считаться. И в течении нескольких дней главной темой перекуров как раз и было обсуждение — с кем нужно разбираться по уезду из учебки, а кого в этот список не включать. Такая же обстановка была не только в нашей батарее, но и в других подразделениях и наверно и во всех частях нашей учебной дивизии.