Александр Корчак - Не лучший день хирурга Панкратова

– Без тебя. А ты здесь об Антошкине позаботься. Боюсь, совсем парень от рук отобьется – неряха, нервный какой-то, запушенный... но талант огромнейший и золотая душа. В общем, нужен женский глаз.

Почти месяц Панкратов переходил от одного заинтересованного и компетентного слушателя к другому. Беседы записывались. Никакой прибор не мог зафиксировать то, о чем молчал Андрей Викторович. А молчал он о многом, оставив возможность сыскарям формировать удобную для них версию.

В результате стараний вдумчивых профессионалов вырисовалась следующая картина. Заведующий отделением Панкратов, прельщенный, по-видимому, довольно крупным гонораром, предложенным ему родственниками или сообщниками кавказца из бандитской группы, взялся оперировать темную, в законодательном смысле, личность. Чем и спровоцировал бандитские разборки в самой клинике. Оперированный бандит бесследно исчез вместе с опекавшей его бандой. И черт бы с ним! Но что интересно – исчез столь же загадочно из реанимации полуживой бомж! Впрочем, и к лучшему.

Сам же Панкратов с доктором Антошкиным П.П. оказались заложниками бандитов, планировавших, по всей очевидности, серию террористических акций в больницах и нуждавшихся в медицинской помощи залегшим в подполье террористам. Как известно, зачастую бандитам с тяжкими ранениями удавалось скрыться от правоохранительных органов. Похищенные, действуя крайне отчаянно, но не осторожно, сумели обезвредить бандитов. Никого, кроме потерявшего сознание Панкратова и помогавшего ему Антошкина, обнаружить не удалось. Машина числилась в розыске, и никаких зацепок бесследно улизнувшие бандиты следствию не оставили.

– Я ж тоже в результате аварии немного отключился, – объяснял Петр Панкратову. – Пришел в себя – менты кругом мигалами светят, а этих черных как черт слизнул!

– Профессионалы, – буркнул Панкратов, все колебавшийся, рассказать ли Виктору и Петру подноготную этой истории. Но останавливала не боязнь прослыть слегка сдвинувшимся по фазе, а втянуть друзей в опасное дело. Чрезвычайно опасное, в этом он уже не сомневался.

...Едва придя в себя после жутких событий и потери пальца, Панкратов пробрался к комнате сестры хозяйки, в которой тогда ночью воздействовал на него какой-то гадостью бородатый старик. Связка ключей качалась в замке. Значит, вышла Мария Гавриловна, шумная хлопотунья, гроза санитарок и медсестер. Панкратов осторожно вошел, напоминая повадками не столько заведующего отделением, сколько мелкого воришку.

В комнате появились штабеля коробок с надписью: «Жидкость для мытья туалетов „Сапфир“, и запах от них шел такой, что у Панкратова стиснуло виски. Воровски подойдя к столу, он приоткрыл крышку чернильницы, ни минуты не веря в то, что найдет там перстень. Но перстень лежал в хлопьях засохших чернил, окрашивавших овальный камень в лиловый цвет.

Взяв кольцо, Панкратов уставился на него во все глаза, но заметил лишь, что камень бледно-голубой, а по темному металлу высечены какие-то знаки.

– Рада вас видеть, Андрей Викторович! На ловца и зверь бежит! – вошла в комнату, загрузив ее до отказа своим необъятным дрожащим телом, Мария Гавриловна. – Вот, взгляните квитанции! Аминазин в ампулах дали венгерский, а я запрашивала Германию! – она прихлопнула ладонью лежавшие на столе бумаги.

Глупо улыбаясь и пряча руки, как пятилетний шалун, Панкратов протиснулся между коробками с жидкостью «Сапфир» и туго стянутым несчастными пуговицами халатом Марьи Гавриловны.

– Не сапфир, а алмаз! – сообщил он ей доверительно и выскользнул за дверь.

– Бедный, похоже, и вправду слегка того... – проводила сестра-хозяйка взглядом Панкратова, предвкушая свой рассказ об этом происшествии за чаем в сестринской.

Он поднимался по служебной лестнице, когда зазвонил мобильный телефон, оказавшийся в кармане халата. Мобильника у Панкратова до той минуты не было, а размышлять, откуда он взялся – некогда.

– Слушаю, – Панкратов нажал нужную кнопку с третьего раза и услышал знакомый голос:

– Постарайтесь, чтобы нас никто не слышал...

Оглядевшись, Панкратов увидел дверь с торжественной надписью «Клизменная» и нырнул в крошечную без окна комнату.

– Слушаю... – повторил он еще раз, садясь на обитую клеенкой кушетку.

– Вы нашли свою вещь. Имейте ее всегда при себе.

– Но хирурги ничего не носят на руках... не полагается, -не нашел никаких более веских аргументов против насильственного вторжения в его жизнь Панкратов.