Анатолий Ким - Радости Рая

И эта небесно вкусная вода, посланная от Вершителя Мира, никогда не кончается на острове Блаженных. Потому что никогда не кончаются стада облаков у рогатых вершин острова, окруженных темными толпами леса. Тучи заботливо посылаются на ночную дойку Теми, Которые получили от Вершителя Мира задание спроектировать на земле не метафизический, но вполне реальный рай с физико-математическим обоснованием.

И возле одного из образцовых водохранилищ небесной воды, в естественных пещерах, задуманных проектировщиками при сотворении мира, в зеленой лощине меж сопредельных гор с сумасшедше перекошенными склонами, в чудном уголке острова, близком к стандарту райского уголка, были поселены взявшиеся откуда-то люди, мазавшиеся глиною в серебряном блеске.

Они с радостными восклицаниями доели мое бренное тело, также докушали убитого мною муфлона Берендея и в порыве неудержимого веселья пустились в пляс под барабаны — все вместе: мужчины, женщины и дети, все серебряные, все белозубые, а вместе со всеми танцевала моя Тосико, в которую совсем недавно я запустил с тылу аж четырехмиллионную армию квантородцев. Не удержавшись от соблазна, Тосико попробовала кусочек моего мясца, хотя ей было немного жалко меня. А причина этой жалости крылась в том, что из четырех миллионов атакующих нашелся-таки один молодецкий супермен, который первым въехал на своей торпеде в яйцо по имени Веста, хранимое у серебряной девчонки в таком труднодоступном для квантовых солдатиков месте. И мой солдатик Акимчик через расстояние в девять месяцев выбрался оттуда по тому же пути, которым входил, — и от него продолжили безумный марафон неисчислимые армии жаждущих земной жизни дальнейших квантовых волонтеров. Один из них вернулся на этот кусочек вселенской дороги — на остров La Gomera в архипелаге Канарских островов.

На то место, где меня съели, а потом во время сакрального танца разбросали по сторонам мои косточки, я вернулся бог весть каким по счету потомком моего сына от Серебряной Тосико. Значит, я вернулся к самому себе, которого убили кремниевым эолитом, ударив им по затылку, когда я спал на земле у костра по имени Александр. Уже тогда, за два шага до моего убиения, костер еле горел, догорал, таким он и запомнился; теперь же, по возвращении к Александру через жизнерадостную чехарду тысяч поколений, костер мерцал, взмаргивал красными угольями на том же месте, но на чудовищной глубине генетической памяти. Таким образом, воистину между мною и Александром ничего не было!

Я стоял в темных зарослях гигантских лавровых кустарников, возле гигантского древовидного одуванчика, имя которому было Родэй. Я смотрел в черную землю, оплетенную серыми мхами и зелеными лишайниками, и очень хотел найти собственный череп с большой круглой дырой на затылке — ведь меня убили, когда я спал вниз лицом, положив голову на скрещенные руки. Но мое желание после столь длинной чехарды поколений было настолько же романтично, насколько и неосуществимо. Из боковой туристической тропы, обозначенной поперечно выложенными на земле чурками, вышла навстречу мне девушка Алена, гид из туристического автобуса, на котором мы приехали к этому месту.

— Все уже в автобусе, ждут только вас. — Голос профессионально любезный, глаза, однако, не очень любезные.

— Я решил остаться, уезжайте без меня.

В этих глазах — изумрудных очах зеленого цвета — появилось мерцание растерянности, через шаг-другой вспыхивавшей искорками неудовольствия.

— Это нельзя, мне за вас отвечать. В стоимость билета входит страховка за ваше здоровье в случае внезапной смерти или рассечения.

— А я могу, Алена, дать вам письменную заявку, что по своей воле выхожу из турпрограммы. Хотите?

— А что будете тут делать? Ведь вы даже не знаете острова.

— Я очень хорошо знаю остров, Алена

— Но вы здесь первый раз.

— Я-то первый раз, но предки мои были отсюда.

— Что, прямо-таки с острова La Gomera?

— Прямо-таки отсюда. Мой дед или отец — кто-то из них бросил дом и переехал жить в Болгарию. А самые древние предки жили на этой вершине, в кратере, где собиралась дождевая вода.

— Ну а вы?

— Меня когда-то убили на этом самом месте. И даже съели, представьте, поджарили на костре и съели.

— Ладно… Времени уже нет шутить. Пишите скорее свою расписку.

— …Вот, пожалуйста.

— И все-таки в случае чего звоните на фирму. Или мне на мобильный. У вас ведь есть номер?

— Есть.