Виктор Аннинский  : Человек со шрамом  

Подполковник ФСБ Мельников, высунувшись из заляпанного грязью по самые верхние люки бронетранспортера, внимательно читал редкие дорожные указатели. Где — то здесь был дислоцирован автомобильный батальон.

Наконец, слева мелькнула самодельная табличка: «Хозяйство Кутикова» и БТР свернул на вдрызг разбитую грунтовую дорогу. Триста метров лесной дороги нелегко дались даже для бронетранспортера: это было сплошное месиво вязкой грязи, скрывающее колдобины и глубокие ямы. Во множестве попадались измочаленные жерди, доски и стволы деревьев. Кое — где выступающие большие камни были похоже на рифы, которые и стали причиной сухопутных «кораблекрушений». Жертвы «кораблекрушений» тоже были: по обе стороны этого месива ржавели остовы автомашин. Хотя правильнее — брошены они были на дороге, просто сама дорога обходила их теперь стороной.

Заместителем по технической части батальона оказался невысокий коренастый майор с веснушками на лице. Мельников представился, потом сказал: — Слушай, майор. Выручи! Вот так надо, — он провел ребром ладони по горлу. — Ночью чечены напали, чтоб им… Обстреляли наш блокпост и гранатометом своротили задний мост у «КамАЗа».

Майор, не смотря на свой простецкий вид, хитро прищурился и, заметив совсем новую камуфляжную форму подполковника, спросил: — Ты же только из России? Так?

Мельников в подтверждение кивнул, не понимая, куда тот клонит.

— Ну, значит, не пустой идешь…

— Наверное, — согласился Мельников.

— Спирт или водка есть? Сигареты? Жратва?

— Найдем, майор. Только помоги поставить «КамАЗ» на копыта.

Мельников чем — то понравился зампотеху: хоть старше по званию да еще и «эфэсбэшник», но держится просто, не задается и на горло не берет.

Словно оценив его платежеспособность, майор спросил: — Канистру спирта найдешь?

— Без проблем.

— Ладненько, — майор взъерошил свои короткие, рыжеватые волосы. — Через два дня можешь забирать своего железного коня.

— А если быстрее? Дело у меня срочное, не могу ждать…

— Без проблем, — в тон ему ответил зампотех. — Если нужно послезавтра — то две канистры.

— А если завтра утром?

— Завтра утром? — зампотех задумчиво поскреб плохо выбритый подбородок. — Это сложнее, ребятам придется всю ночь пахать. Но можно: три канистры по «прейскуранту», сигарет, кофе или чаю. И каких — нибудь консервов. Но не тушенки… Не поверишь — в глотку уже не лезет.

— Верю, майор. Пол — ящика скумбрии в томате и десять банок растворимого кофе. Еще пять блоков сигарет с фильтром и пять двойных — «Примы».

— Погоди, погоди, подполковник… Ты же говорил, что из ФСБ? — Мельников утвердительно кивнул. — А больше смахиваешь на интенданта. Вот говорила же мне мама: «Сынок, иди в военное училище, где на снабженцев учат. Всегда будешь сыт, пьян и нос в табаке…» Не послушал… Хрен меня понес в автобат!

— Ну, наверное, тоже неплохо, — не согласился Мельников, окинув взором большое хозяйство майора.

В одном углу ангара ставили двигатель на «Урал», в другом красили краскопультом кузов «КрАЗа», в закутке работала электросварка — оттуда выбивали яркие голубые сполохи. Тут и там были видны наполовину собранные «КамАЗы», «ЗИЛы», «УАЗы»… К тому же, вокруг ангара он видел остовы автомобилей и горы разных узлов и агрегатов, автопокрышек и железного хлама.

— С командиром у тебя проблем не будет? — спросил подполковник. — У меня есть бумаги на все случаи жизни.

— Не, никаких проблем, — заверил зампотех. — С командиром мне повезло…

— Хороший мужик, твой Кутиков?

— Еще лучше, — усмехнулся майор. — Третий месяц не просыхает. Вот отнесу ему канистру — и еще неделю или две без проблем. У меня тоже есть средство на все случаи жизни.

Вечером в ремонтном ангаре стоял изувеченный «КамАЗ», вокруг которого деловито сновали ремонтники в замасленных комбинезонах. В углу ангара стоял высокий штабель опломбированных ящиков защитного цвета, выгруженных из того же «КамАЗа» и прикрытых сверху брезентом. Около них медленно прохаживался часовой.

В противоположном углу ангара, на ободранном столе стояли вспоротые штык — ножом банки с консервами, несколько растерзанных буханок хлеба со следами масляных пальцев и кружки с остатками кофе.

Мельников, капитан Хопров и прапорщик Куницын сидели в чистой конторке зампотеха и держали в руках кружки. Но не с кофе. Майор с капитаном налегали на водку, подполковник остался верен себе и пил коньяк. Куницын, обычно неразговорчивый, успел изрядно хлебнуть и того, и другого, и теперь время от времени вклинивался в разговор.