Олег Антипов - Танки

Милиционеры какое-то время бестолково преследовали танки, но в конце концов отстали. Командир отряда был в ярости!

– Это им дорого обойдётся, – прошипел он, едва сдерживая клокотавшее внутри негодование.

Подчинённые, не понимая, что делать дальше, ждали от него какого-то приказа.

– Что делать будем, товарищ капитан?

Капитан злобно сплюнул и ответил:

– Армию вызывать – вот что делать! Раз они не хотят по-хорошему! Где тут у нас ближайший телефон?

А в это время в берлинской штаб-квартире Абвера на Тирпицуфер в не меньшей ярости прибывал полковник Фридрих Гейгер. Резким движением, он смёл со стола кофейный прибор, разлив кофе и разбив посуду. Напротив него стояла бледная, как полотно, светловолосая девушка-офицер. Немного успокоившись, Гейгер процедил сквозь зубы:

– Моему пониманию недоступно, Дагмар, каким образом группа обученных и прекрасно оснащённых специалистов не может справиться с пятью гражданскими! Да ещё несет при этом нелепые потери.

После этого полковник сел за стол. Он тяжело дышал, а по вискам у него стекал ледяной пот. Затем он с усилием взял себя в руки и задумался, принимая какое-то нелёгкое решение.

– Так, – сказал он. – Срочно активируйте Шульца.

Девушка-офицер поменялась в лице и непроизвольно вытянулась по стойке смирно.

– Шульца? – переспросила она.

– А я что-то непонятно сказал? – взревел полковник. – Или вам всё нужно повторять по два раза?

– Никак нет! Всё понятно!

– И уборщицу сюда позовите. Это тоже срочно…

Местом танкового смотра была выбрана Красная площадь.

Для создателей машин и для испытателей предстоявшая встреча с руководителями партии и правительства в двух шагах от Кремля была великим событием. Величайшим! Событием, вызвавшим невиданный подъём! И танкостроители постарались привезти на смотр самое лучшее из того, что удалось создать.

Накануне смотра Георгий Константинович Жуков, несколько крупных военных чинов и пара секретарей шли по брусчатке от Угловой Арсенальной до Никольской башни Кремля. Несколько солдат рисовали там с помощью трафаретов разметку площадок для будущего смотра техники. На площадках были написаны номера различных заводов и конструкторских бюро. Товарищу Жукову показывали, кто на какой площадке будет представлять свои танки.

Георгий Константинович выглядел очень довольным.

– Замечательно, – сказал он. – Но подготовьте ещё пару площадок. На всякий случай. Где-нибудь вот здесь.

И он показал приглянувшееся ему место. Секретари заглянули в свои бумажки, с сомнением переглянулись, но спорить никто не решился.

Один из секретарей кивнул:

– Будет сделано, товарищ генерал армии. А их как-то подписать? Или просто подготовить?

Георгий Константинович на миг задумался, а потом ответил:

– Напишите так: танк номер тридцать четыре. Или просто «тридцать четыре». Нет, лучше Т-34!

Миновав Тулу, танки двинулись строго на север – в направлении на подмосковный Серпухов. А от того до Москвы оставалось бы пройти всего-то километров семьдесят – семьдесят пять. Так что всё, вроде бы, постепенно шло к благополучному завершению пробега.

Всё – да не всё. Как говорится, не говори «гоп»…

В районе деревни Ревякино на пыльной дороге вдруг показалась группа мотоциклистов. Это были четыре черных мотоцикла с колясками и с тяжёлыми кофрами, прикрученными к рамам. Там было пять мотоциклистов в чёрных кожаных куртках, а возглавлял группу спецагент Шульц, любимец Фридриха Гейгера, которого полковник «активировал», то есть задействовал, только в самых крайних случаях.

Внешне отношения СССР и Германии в тот момент были вполне союзническими. Более того, именно Германия была тогда главным политическим, военным и экономическим партнёром Советского Союза. Сотрудничество началось с так называемой Веймарской Республики и продолжалось, по сути, до июня 1941 года. Сам товарищ Сталин в 1934 году заявил: «Конечно, мы далеки от того, чтобы восторгаться режимом в Германии. Но если интересы СССР требуют сближения с теми или иными странами, незаинтересованными в нарушении мира, мы идём на это дело без колебаний».

Накануне Рождества, 23 декабря 1939 года, Адольф Гитлер по-дружески поздравил товарища Сталина с 60-летием. А незадолго до этого в Москве был подписан советско-германский договор о дружбе и новые секретные протоколы, в которых были уточнены сферы интересов двух стран. И после этого из советской пропаганды исчезли антигерманские темы.