Эрик Гарсия - Школа для мальчиков Кассандры Френч

– Все, что хотела, и кое-что сверх того, – сказала я. – У вас прекрасный выбор.

Пробив в кассе мои покупки, продавец бросил на меня оценивающий взгляд, сунул руку под прилавок и вытащил рекламную листовку, размноженную на ксероксе. Я увидела фотографию мужчины и женщины. Впрочем, кожаная сбруя не позволяла однозначно определить их пол. На них были маски, цепи и… В общем, это было не просто приглашение на дружескую вечеринку.

– Приходите завтра вечером, – сказал юноша, понизив голос, так, чтобы нас не слышали другие покупатели. По неведомой причине я снискала его особое расположение. – Конечно, к таким вещам лучше готовиться заранее, но поверьте, дело того стоит. Это будет настоящий праздник секса. Нам не хватает трансов, но мы рады всем.

Я поняла не все, что он сказал, но тем не менее вежливо кивнула и положила листок в карман. Покладистые привлекают к себе меньше внимания. Вопросы и дискуссии запоминаются, а я хочу уйти незаметно.

– Нужно заглянуть в ежедневник, – сказала я. – Если я свободна, я обязательно приду.

Когда я открыла дверь подвала, Джейсон начал приходить в себя после хлороформа. Оуэн сидел на полу, крепко держа его своими мощными руками.

– Он немножко набезобразничал.

Одним из неприятных побочных эффектов хлороформа является его воздействие на пищеварительный тракт, и, подтверждая это, Джейсон исторг из себя фонтан рвоты. Его подбородок и одежда были испачканы рвотой, а на полу ее была целая лужа. Мне придется пококетничать с парнями из химчистки, чтобы они согласились отчистить эти зловонные следы с его рубашки и брюк.

– Давайте займемся делом, – сказала я, поставив пакет с покупками на пол. Мальчики бросились к нему как дети в рождественское утро. Они по достоинству оценили мои приобретения, восторженно качая головами и прищелкивая языками.

Оуэн любезно предложил уступить свою койку. Мы вместе раздели Джейсона до трусов и уложили на матрас. Алан и Дэниел крепко держали его за руки, а я достала два комплекта наручников и надела их на его запястья. Его руки были нежными и гладкими, как шелк; когда он проснется, нужно спросить, каким кремом он пользуется и где его можно достать.

Я купила две пары самых дорогих наручников, покрытых изнутри мягкой тканью. Я помнила, что стоимость тела Джейсона исчисляется миллионами долларов, и мне не хотелось портить его драгоценную кожу ранами на руках. Застегнув один из браслетов каждого комплекта на запястье Джейсона, я пристегнула их другим концом к металлической раме кровати и хорошенько подергала, проверяя надежность конструкции.

– Ноги, – скомандовала я, и мальчики помогли мне распрямить ноги Джейсона и придать им нужное положение. Он постепенно приходил в себя и начал что-то бормотать. Кажется, просил, чтобы ему принесли бутылку «Перье».

Я закатала брюки Джейсона и замкнула на его щиколотках браслеты кандалов.

– Будь добр, помоги мне продеть в них цепь, – попросила я Алана. Тот взял металлическую цепь толщиной полдюйма и длиной в десять футов и ловко продел ее в ушки на кандалах. Я прикрутила цепь к раме кровати и соединила ее концы кодовым замком.

– Ну, кажется, все. – Я поднялась и полюбовалась делом своих рук. Джейсон был надежно прикован к кровати, с раскинутыми, точно крылья парящего орла, руками и ногами, и, хотя я не собиралась оставлять его в таком состоянии надолго, я не сомневалась, что через несколько часов моя работа принесет плоды.

Глядя, как он лежит, беспомощно распростертый на койке, я поняла, какой подарок я сделаю всему миру. Этот мальчик считал, что он может пользоваться своей славой и сексуальностью, чтобы подчинять женщин своей воле, и мое предназначение помочь ему стать лучше, сделать его мужчиной. Это большая честь для меня, и, если мне удастся добиться успеха, я буду гордиться не меньше, чем леди, которая научила Хелен Келлер говорить. [13]

Именно известность Джейсона делает его перевоспитание в Пансионе столь важным. Когда он усвоит все, чему я могу его обучить, и станет мужчиной, он вернется в свой прежний мир и скажет: «Посмотрите на меня! Посмотрите, каким я стал! Будьте похожи на меня, и мы сумеем сделать мир лучше!»

Пока же он кричал и извивался в своих путах. Толстая дверь подвала заглушала шум, но я слышала, как он гремит цепями и осыпает меня проклятиями. Сегодня он не даст мальчикам поспать. Бедняги. Ничего, скоро он перестанет сопротивляться. Так было со всеми. Завтра у него первый день занятий.