Нагиб Махфуз - Шахразада. Рассказы

Составив протокол, офицер заявил, что сначала надо убедиться в том, что подозреваемый не явился жертвой несчастного случая, а затем уже вести розыски. А пока служащие должны уйти.

Они покинули участок в полной растерянности. Что же делать? Как сказать об этом дома?

Но в конце концов все разошлись…

Директор управления пошел домой, надеясь забыться за игрой в покер.

Мустафа направился сразу в ломбард в Баб аш-Шаарийе, где давали займы под огромные проценты.

У Лютфи расходы по дому ведет жена. Но как ухитриться получить у нее карманные деньги?

Гунди был холостяком, жил под крылышком у родителей, он-то мог сказать прямо: «Отец, помоги мне в этом месяце так же, как когда я был еще студентом».

Хамаму предстояло выдержать ругань, побои и слезы да еще убедить жену отказаться от покупки нарядов и пустить деньги на домашние расходы.

У Самира все было просто: «Если не взятка, то — на мели».

Ахмед — секретарь-архивариус, — брел, не разбирая дороги. Вздыхая, с потемневшим лицом он вошел в дом, бросился на стул и закрыл глаза. К нему тотчас подбежала жена, обдав его запахом кухни.

— Что с тобой? — спросила она в волнении.

— За этот месяц не получу ни гроша! — ответил он без предисловий.

— Упаси нас господь от напасти! — проговорила она в изумлении. — Дядюшка Ибрахим еще утром принес твое жалованье.

Ахмед открыл глаза и посмотрел на нее, словно утопающий, которого вытащили из воды. Жена тут же принесла пачку денег. Он пересчитал их и чуть с ума не сошел от радости.

— Да благословит тебя Аллах, дядюшка Ибрахим! Да умножит он твои блага, дядюшка Ибрахим! — кричал он.

В переулке Хилла, в подвальной комнатке старого дома, окруженного развалившимся забором, полиция произвела обыск. Нашли изодранный матрац, циновку, очаг, кастрюлю, деревянную плошку. Из одежды дядюшки Ибрахима оказалась только галабея. В ней обнаружили маленький кусочек гашиша. Кривая старуха, которая, как выяснилось, была женой дядюшки Ибрахима, сказала, что муж в министерстве.

Женщину отправили в полицейский участок. Она плакала там и долго рассказывала о своей жизни с Ибрахимом. Когда-то он был хорошим мужем, и у них были дети. Один сын попал под трамвай. Ему было десять лет. Другой уехал работать в зону канала и вот уже несколько лет как не подает о себе вести. Дочь вышла замуж за каменщика и живет где-то в Верхнем Египте.

Старуха призналась, что в последнее время дядюшка Ибрахим очень изменился. До нее дошли слухи о его связи с продавщицей лотерейных билетов из кафе «Фуад».

Сыщики нагрянули в кафе. Вернулись они в участок с группой детей, подростков и взрослых — собирателей окурков и чистильщиков сапог. Все они знали дядюшку Ибрахима. Он обычно сидел на своем месте, в проходе, попивая маленькими глотками кофе и не сводя глаз с Англичанки. Кто такая Англичанка? Продавщица лотерейных билетов, девушка с золотистыми локонами и голубыми глазами. Тоже когда-то собирала окурки… А с кем только она не была в связи…

Дядюшка Ибрахим как-то увидел ее на улице, узнал, что она работает в кафе «Фуад», и с тех пор стал просиживать там все вечера. Та сразу сообразила, что он влюбился в нее, и открыла всем его тайну. Его всячески высмеивали. Однако он, казалось, ничего не замечал, поглощенный своей страстью. А однажды она заявила, что он — богатый человек и хочет жениться на ней…

Полиция ухватилась за этот конец нити. Однако она и не подозревала, что другой конец был в Абукире. Да, да! Дядюшка Ибрахим находился в Абукире. Он спокойно сидел на берегу, глядя то на море, то на свою «золотую лилию», локоны которой развевались от порывов легкого ветерка. Он был чисто выбрит, лысину прикрывала ослепительно белая шапочка. Его «лилия» надела светлое платьице и казалась в нем еще моложе. Они выглядели вполне счастливыми супругами, хотя апрельская погода и покусывала немного холодком. Вокруг ни души — дачники еще не приехали, а греки, владельцы домов, были от берега далеко. В глазах дядюшки Ибрахима — страсть и удивление, будто он впервые, как дитя, открывал этот мир.

Прежде он никогда не видел моря. Более того, за всю свою жизнь ни разу не покидал Каира. Море, берег, небо, покрытое белыми, как цветы, облаками, ослепили его. Он улыбался, вслушиваясь в прерывистый гул прибоя. Казалось, он освободился от всех забот.

А девушка? Она беспечно растянулась рядом и молчала. Веки ее были прикрыты.

Господин Лютфи — вот кто невольно послал его в Абукир. Каждый год Лютфи проводил лето на этом курорте и потом обычно рассказывал товарищам, как красиво и покойно на море и как много там рыбы.