Олег Рой - Вдали от рая

– Знал, – еле выдавил из себя Волошин.

– Как вы побледнели! – обеспокоился Челищев. – У вас высокое давление? Или слишком низкое?

У Волошина хватило сил только отрицательно мотнуть головой.

– Не принимайте близко к сердцу! Я с вами делился своими соображениями, при этом ничем не подтвержденными соображениями…

– Доктор, – с трудом проговорил Виктор, – а если… если вы правы… если у меня тот же диагноз, что у Васильцова… как спастись? Можно ли как-то противодействовать этому?

Психиатр снова уселся за свой письменный стол, где пухлой грудой громоздились истории болезней. Подпер ладонью подбородок.

– Н-ну, – изрек он несколько минут спустя, – исходя из своей врачебной специальности, я предложил Васильцову пройти курс регрессивной терапии. Правда, он отказался…

– А что это такое – регрессивная терапия?

– Как бы вам объяснить… Сравнительно новый психотерапевтический метод, который позволяет вспомнить даже то, что было с нами до рождения. А некоторые вспоминают и прошлые жизни. Я, признаться, всегда относился к подобным экспериментам недоверчиво, но – чем черт не шутит! Вдруг отыщется тот самый зловредный «троян», вынуждающий желать смерти самому себе… Однако, если захотите воспользоваться этим методом, учтите: каждый пациент затрачивает на путешествие в прошлое разное количество времени. У кого-то уходят на это дни, у кого-то – месяцы, а у кого-то – и годы. А в случае порчи «на смерть» часовой механизм тикает быстро…

– Но что же делать? Должен же быть и какой-то другой, более надежный способ?

Челищев развел огромными руками:

– Должен! Но я его не знаю. Не в моей компетенции.

– А в чьей?

– Полагаю, этим занимаются этнографы, антропологи… Специалисты по истории магии… Ну и, в конце концов, они сами!

– Кто?

– Те, кто наводит порчу, должны уметь ее и снимать. А вы как думаете?

Он никак не думал. И, очутившись в машине рядом с Юрой, Волошин счел свою реакцию на слова психиатра вариантом по-мрачения сознания. Может, это Челищев его загипнотизировал? Как он мог поверить во всю эту чушь? Какая-то порча, какой-то механизм самоуничтожения, какие-то воспоминания о прошлых жизнях… Полнейшая бредятина!

В гостинице он провел еще один пустой и бессмысленный день. Выбранный им номер давил на воспаленный мозг глянцево-журнальной роскошью. Чтобы хоть как-то убить время, Виктор вышел из отеля и бесцельно шлялся по центру Москвы, пока не начало темнеть. Тогда он вернулся, сыграл четыре партии на бильярде – и ни одной не выиграл, хотя раньше рука у него была поставлена, как у мастера. Вне себя от тяжелой тоски, пришел в номер и смотрел какие-то тупые бессмысленные передачи по телевизору, пока не начали смыкаться глаза…

А на другой день позвонила его секретарь Ниночка и неестественным, точно у автоответчика, голосом попросила немедленно приехать в офис.

«Наверное, передумали ребятки, – злорадно размышлял Виктор, пока Юра вез его в «АРК». – Поняли, что без меня никуда – пропадут. Быстро же они одумались, трех суток не прошло… Наверное, прощения будут просить. Ну-ну…»

Однако ни о каких извинениях со стороны Гордина и Варфоломеева не было и речи. Бывшие друзья, странно молчаливые, с напряженными лицами, встретили его в его же собственном кабинете и тут же огорошили вопросом:

– Как это понимать, Виктор? – спросил Варфоломей, и по всему было ясно, что он едва сдерживает себя.

– Ты о чем? – не понял Волошин.

– Об «АРКаде». Дочерней фирме, на счет которой ты перевел почти все деньги нашей компании, – вступил в разговор Валера.

Настала очередь Волошина удивляться.

– Ребят, вы что, с дуба рухнули? Какие деньги, какая «АРКада»? Я действительно подумывал о создании дочерней фирмы, но еще не успел ее открыть…

– Да как же это не успел? – заорал, не выдержав, Варфоломей. – Не вешай нам тут лапшу на уши! Фирма существует уже месяц, и вчера на ее счет были перечислены чуть не все средства с наших счетов – по твоему приказанию, между прочим!

– Сашка, да ты бредишь!.. Я никогда…

– Не ври, гад! Чья это, по-твоему, подпись?

Он швырнул через стол прямо в лицо Виктору пачку бумаг. На всех документах, грамотно, честь по чести оформленных, стояла его, волошинская, подпись. Но он не помнил, когда и с какого перепугу подписывал эти бумаги…

«Господи, неужели я уже перестал отдавать себе отчет в собственных поступках?» – пронеслось в голове.

Все, что происходило дальше, было как во сне. Кажется, сначала он пытался доказать бывшим друзьям, что не подписывал никаких документов, в ответ на что они позвали свидетеля – перепуганную Аллочку, которая клялась и божилась, что Волошин подписал все документы при ней и буквально заставил ее перевести деньги, не слушая никаких возражений. Кажется, он кричал на свою бухгалтершу и даже чуть не набросился на нее, а она плакала и повторяла: «Видите! Я же говорю – он сумасшедший, да еще и буйный!» Кажется, ему вызывали «Скорую», но вроде бы не психушку, потому что его никуда не увезли, а только сделали укол…