Ярослав Астахов - Красная строка

Ведь повлияв однажды на свою предысторию ОНА может… войти во вкус. И возвести такое в систему. То есть, ОНА последовательно будет зарождаться все раньше ! Как бы дрейфуя против теченья Времени. Устремляясь к Началу. К не вообразимому никакою силой ума Истоку Любых Времен…

И этот противоестественный дрейф, говорил он, будет оставлять за собой ничто времени , антибытие, пустыню. По крайней мере, так это будет с точки зрения нашей, личностной формы состояния бытия.

Насколько же дословно сбывается сказанное в Евангелии о конце света, проговорил он вдруг. Не просто величайшая Катастрофа в какое-то определенное время, нет, это будет… скончание ВСЕХ времен .

Теперь же происходит истончание нашей временной ткани, ее эрозия… Он замолчал ненадолго, преодолевая, кажется, очередной приход боли, и затем продолжал. Перерождаются имена и даты… стираются совершившиеся уже события… даже, можно сказать, человеческие судьбы оказываются переписанными , как это угодно ЕЙ!

Он говорил еще что-то. Вдруг я почувствовал… трудно рассказать это… как если бы что-то вошло и стало. Тяжелое … У меня за спиною … И я не мог

оглянуться. И – не потому не мог, что не хотел показаться себе самому внушаемым, легковерным дурнем! Я не был в состоянии даже пошевелить шеей… я чувствовал, как у меня стекает между лопаток холодный пот.

– …я все еще не верил себе, – продолжал в это время говорить он. – Я несколько месяцев безостановочно проверял и перепроверял расчеты. Но результаты сходились. В этот период люди начали вокруг… исчезать.

Об этом говорить выше сил. Воспроизводить ад, воскрешая подробности его… Как правило исчезали мои друзья, близкие… Когда же я пытался расспрашивать про их судьбы, то слышал всегда в ответ: людей таких никогда и не было ! И злейшему из врагов невозможно желать пережить подобное! Не только я терял человека: умирала вселенная, в которой у меня – он – был .

У меня был… брат. Он исчез . В момент, когда мы заправляли машину. Он просто перестал быть … А за мгновение до этого он закуривал. Да, прямо у колонки, хотя вообще-то ему ни сколько не свойственны были подобного рода глупости. Я оглянулся на него и подумал: у меня темнеет в глазах. А на самом деле на месте, где стоял брат, образовалась вдруг тьма . Вот именно так я впервые увидел то, что называю ядро . Потом внезапно вспыхнул пожар… и прогремел взрыв. Наверное, сигарета упала, когда исчезла державшая ее рука, и покатилась в бензиновую лужицу. (Там подтекал шланг.) Стоявшие поблизости люди могли бы успеть сбить пламя, но… они не делали этого . Потом я насмотрелся подобного и я понял: когда случается что-либо по ЕЕ воле, все держатся, как будто бы ничего и не происходит…

Еще мне кажется, ОНА это специально устраивает, при подходящей возможности, чтобы около НЕЕ был огонь. Адский символ. Хищение души… ОНА не просто крадет – ОНА выжигает изнутри душу, стирая память! И брат, и всякое воспоминание о нем кануло в небытие у всех, исключая только меня. Даже мать… то есть и его мать! – с усмешкою говорила мне: я у нее всегда был один, это у меня от переутомления навязчивая идея «пропавший брат».

И после этого я все чаще видел ядро . Во тьме, что разбухает вечером по углам. Во мраке, который прячется за сиянием уличных фонарей ночью. И было даже… забавно : средоточие ужаса, терзающего меня, само не вызывало у меня страх. А лишь бесцветную мысль: пожалуй это я следующий, которому суждено сгинуть.

Но вот со мной ОНА не спешила! Кажется, я понимаю теперь, по какой причине. Она охотилась по мою душу , оттачивая в совершенстве это дьявольское умение. Она была дальновидна: прекрасно осознавала, что, если не научится ломать Дух, то никакая энерговооруженность – пусть даже и такая, как у НЕЕ! – не поможет…

ОНА пытала меня, желая, чтобы я сам захотел того, что неосознанно обретали другие под ЕЕ действием. Привычку регулярно стирать… наново переписывать и опять стирать свою память. Взамен бы исчезла боль. Но у меня, вероятно, был какой-то иммунитет. Возможно, что и сознание других тоже нащупало бы некую возможность сопротивляться, если бы им доподлинно было известно то, что знал я.

По-настоящему страшили не боль и смерть. А то, что может быть ОНА все-таки сумеет заставить и меня продолжать жить, утратив сокровенную внутреннюю вселенную. Поставив бесконечность Духа во мне в зависимость от прихоти декораций наружного мирка. Самоубийство при таком раскладе не казалось уже грехом! Я постепенно начал всерьез задумываться о способе…