Иван Гаврилов - Шебеко

Через несколько дней после этих событий два друга были уже в городе Минеральные Воды — настал час прощаться. Деньги были на исходе, и потому-то их стоило беречь. Володе повезло: авиабилет до Свердловска он кое-как выбил. А вот Коле хоть плачь: билеты до Ульяновска или хотя бы до Чебоксар отсутствовали вчистую. Пришлось ему переориентироваться на Горький. Он еще не знал, что в железнодорожном вокзале Горького в ожидании поезда просидит целых шестнадцать часов, но сейчас ему казалось, что от именитого города до дому близко, каких-либо сто верст, и он легко проскочит это расстояние…

А пока друзья отошли от касс и легко вспорхнули во двор. Здесь на Колю почему-то напала грусть:

— Ну что, на этом и все? Расстаемся навеки?

— Еще чего! — надменно прогорланил Шебеко. — Наши встречи будут всегда! На следующий год снова поедем на юга, в город Измаил.

— Это тот город, что штурмовал Суворов?

— Именно он! В том городе проживает моя вторая сестра, и думаю, нас встретят там неплохо…

Коля повеселел.

Напоследок друзья купили по бутылке кефира, допили его с удовольствием и двинулись к самолету — Коле предстояло первым сесть на воздушный корабль. Шебеко же пожал руку другу, слегка улыбнулся, и его крепкая фигура удалилась вдаль…

Скорострельно летит время… В повседневных заботах, многогранных делах и помыслах дни натружено складываются в недели, месяцы и годы. И вот в суете переменчивых дней, то серых, как вся наша судьба, то мгновениями возвышенных, быстрых, легкокрылых, человек с удивлением замечает, что ему уже за сорок и колесо собственной истории ему уже никак не повернуть вспять… Круговерть жизни каждого из нас берет в оборот, перемалывает по-своему и в конце концов вылепливает из наших фигур то, что хочется ей. Да и человеческое сознание, собственно, не так уж трудно поддается тому беспрерывному жернову… Размышляя о скоротечности жизни, о месте конкретного человека в бурливом потоке материального мира, невольно приходишь к выводу, что нами Кто-то управляет. Причем легко, без забот, словно это обыкновенная игра. Порою даже кажется, что заложенная где-то Программа личности как таковая действует безотказно, с точностью до секунды, и человеку в данной ситуации не остается ничего, кроме как плавать по бурливым потокам жизни и полагаться на логичность действий господина Никто… И все же человек живет, трепещет, пытаясь выбраться с проторенных колей. Одни тут же перестают здороваться с бывшими однокурсниками только потому, что отхватили новенький диплом и получили вшивую должность в безвестных просторах страны, другие же начинают задирать нос в связи с продвижением по службе. Несчастные, они еще не знают, что сей господин Никто, или, ежели быть точным, всемогущий Бог, уготовил место каждому из них по собственным заслугам и что они в конце концов в полной мере получат свое. И никто из них не уйдет от беспощадной секиры, никто не спрячется от всевидящего ока главного Судьи…

А что же с тобою случилось, Шебеко? И с тобою, Володя Зюзин? Вы перешли лишь сороковой рубеж, и вот вас уже нет в живых. Что это, роковое стечение обстоятельств или же строгая закономерность, которая, подобно Дамоклову мечу, должна была опуститься на ваши головы в четко назначенный час?

Ты, Володя Шебеко, вступил в очередной бой с нежданно появившимся соперником. Ты наверняка знал, что противник силен, матерый, но не в твоих правилах было отступать и ты резво пошел в роковую атаку…

Неважно, что у тебя не хватило мощи. Неважно, что ты проиграл, а важно то, что ты не отступил, не струсил, а проявил себя подлинным героем. Ты Человек с большой буквы уже потому, что никогда не подводил друзей, не знал страха, и с тобой любой из нас пошел бы в разведку. Если возникнут дела, обстоятельства, и великая Россия снова затрубит в поход…

И что характерно, всю свою молодость ты, Володя, прошагал по лесу, впитывал его благотворный дурман. Под сенью лохматых елей да сосен ты терпеливо ждал конца проливных дождей, а когда выглянет солнце, улыбался жизни и снова шел вперед, по заветным тропинкам тайги. И где та сила, что тянула тебя в тайгу? Как назвать ее? И в чем ее суть?

Ты, Володя Зюзин, был в доску свой — особенный, в действиях четкий и, наверное, чуть-чуть своенравный. Но в общем-то ты был человек душевный, дружный, любимый. Ты, ошибался, и не раз. Да только кто не ошибается в этом мире людском? Нет таких, кто бы ровно прошел по жизненной дороге. Люди — не ангелы, и это надо помнить всегда…