Но Степан Фомич продолжал всеми силами верить, что ничего еще не потеряно, что Родина обязательно будет свободной и прекрасной, что каждый человек на Земле обретет наивысшую ценность и достигнет смысла и нравственности своего существования. Только, как и, главное, кто все это сделает? Не огурцы же, в самом деле! И тут он вспомнил о своем маленьком, но жарком обличителе, которому не нужны богатства и лицемерные статусы, красивые оправдания и виртуозные уловки - нужны лишь ответы на вечные русские вопросы - как жить и что делать, а все остальное мелко, пошло и не достойно внимания и осмысления.
Степан Фомич заново переживал все свои споры с Алиной, а переживая, вспоминал и то, что с ним произошло после смерти жены Марины Яновны и крушении его идеалов коммунизма. И, не отдавая себе отчета, он смотрел на себя и свою жизнь Алиниными глазами, а от них не спрячешься и не сбежишь. И вот, что увидел старый учитель: он был способен только отвечать на любовь, но рискнуть самому и ринуться в этот сумасшедший омут чувств и страданий первым, без надежды на ответ, ему было не дано; его стремление к комфорту, душевному и телесному, постепенно переросло в страх перемен и любых неудобств, его порывы по переустройству мира и Лучан переродились в высокомерное чувство собственного превосходства, он разучился убеждать и спорить, а только ворчал, брюзжал и едко морщился от окружающего несовершенства. И еще, он никогда не любил Наташу Слепых. Что ж, суд начался!
-Ты, что, боишься меня? Сбежал в Москву. Опять трусишь, как тогда! - такими были первые слова Алины Шурыгину.
-Я думаю, ты во многом была права, но не делай из меня подлеца! Я просто человек и просто хотел, как лучше...
-Для кого? Оглянись - кому стало лучше от твоего хотения? И ты опять врешь, опять прячешься за красивыми фразами! Думаешь, я не поймаю тебя в этом лесу лжи и притворства?! Запомни! Ты для меня голый, без всяких блестящих оберток!
-Я думаю, что все не случайно, и наша встреча тоже! Я больше не прячусь и не лгу! Алина, ты и такие как ты - вы сможете сделать то, что нам не удалось! Россия должна, наконец, стать свободной и демократической страной! Вы наше продолжение и наша надежда!
-Чего?! Опять этот бред про свободу! Ты мне еще про сталинизм расскажи - поучи, как мне лучше моих родных из того времени обозвать и обличить, как ты тогда мою мать! Вы все врете, изворачиваетесь и убиваете! Душегубы вы и предатели!
-Нет, послушай, в тебе сейчас говорит обида на меня, но ты повзрослеешь и поймешь, что свобода и есть то, что действительно нужно каждому человеку, и хорошему, и плохому, только она стоит всех жертв и ошибок, какими бы гигантскими они не были! Жестоко? Да, но человечество не выживет...
-Я хочу быть счастливой, я хочу быть нормальной, я хочу жить так, как надо, а не как мне указывают! А твоя хваленая свобода - только раб борется за нее, не щадя себя и других, а я не раба!
-Поэтому ты мне и нужна, ты и такие как ты! Вас не купить и не обмануть, вы не откажетесь от звезд ради переполненного корыта! Ты спрашивала меня, как надо жить, но свобода - это лучшая цель в жизни любого человека! Живи ради нее!
-Это как? Самому делать, что хочешь и другим не мешать? Но ты так и жил! И что, стал ты счастливым? Ты и свободным не стал, даже своего близкого человека стыдишься и от людей прячешь! И мать мою ты никогда не любил, да ты просто боялся ее - боялся ее любви, боялся остаться с ней, боялся сделать ее счастливой! Ты врешь, ты всегда врешь!
-Ты жестока! Я совершил много ошибок, но ты слишком сурово судишь меня!
-Ошибок? Неправда! Ты всегда делал только то, что хотел сам, а не то, что надо! За что мне жалеть тебя?
-Какой-то абсурдный спор у нас идет! Что я убил кого-то или изнасиловал?! За что ты судишь меня?! И почему именно ты судишь?!
-Потому что мне плохо, мне очень плохо! Ты убил меня тогда июльской ночью на крыше черного дома вместе с моей матерью...
-Бедная девочка, ну прости меня!
-Я не могу, чтобы простить, надо жить. А как мне жить?
Степан Фомич еще очень долго стоял перед пустым креслом, в которое забиралась Алина, приходя в его квартиру на очередное судебное заседание, и думал о себе, о жизни и смерти. А последующими звездными июльскими ночами листы его толстой в клеточку тетради оживали стихами и прозой.
Мы рвемся жить, творить, любить и дружбой наслаждаться,
Но наша жизнь всего лишь миг, и в нем не удержаться!
Бегут отрочества года, и зрелость мчится следом,
Уходит время в никуда, и смысл его не ведом.
Читать дальше