Ольга Бешлей: Мой дикий ухажер из ФСБ и другие истории (сборник)

– Ну… ладно. Только обещай, что не будешь… ммм…

Я не знала, как будет «приставать» по-английски.

– …не будешь меня трогать.

– Совсем? Тебя нельзя трогать?

– Ну, ты понял.

Я изобразила руками какие-то непотребства с шарами для боулинга. Винсент захохотал и легко взял меня за руку.

Мы пошли сначала вдоль набережной, а затем в глубь улиц. Идущие навстречу парочки улыбались нам, кто-то махал руками, и Винсент махал в ответ. Вечер был густым, душным, небо – черным, с переливами, словно остров затянули шелковым покрывалом.

Винсент открыл дверь одного из домов, мы поднялись по лестнице на третий этаж и вошли в маленькую квартирку. В ней было три комнаты. Из коридора мы сразу попали в гостиную, совмещенную с кухней. Эта комната была проходной. Налево – тесная спальня, вся занятая кроватью, направо – комната неясного назначения, вся заваленная вещами.

Я пошла в душ, а Винсент в это время приготовил пасту, открыл вино и выставил на круглый белый стол хлеб, маслины и немного ветчины.

Вернувшись, я тут же набросилась на еду.

– Ты ведь одна сюда приехала?

– Угу.

– У тебя есть бойфренд?

– Угу.

– Ты поэтому не хочешь со мной спать?

– Нет, просто ты старый и с пузом.

Винсент снова захохотал этим своим дьявольским смехом.

– Перестань. Не такой уж и большой, я просто не занимаюсь сейчас, – он довольно погладил свой мягкий слабый живот. – Почему твой парень не поехал с тобой?

– Ну, у него дела. Он учится со мной в одном университете. И занимается бизнесом. Там возникли какие-то проблемы…

– Криминал?

– Что-то такое.

– Россия… Но он отпустил тебя одну на Мальту, верно? Знаешь, я думаю, он бросит тебя, когда ты вернешься. Так что не отказывай себе в удовольствиях. Тем более что, когда ты на Мальте, а твой бойфренд в России, это все равно что ты на Мальте, а твоего бойфренда не существует. Россия… Господи, где это вообще, что это?

– Полегче. Это моя страна.

– Ладно. Ты можешь расположиться на этом диване. Я оставлю тебе бутылку вина. И холодильник в твоем распоряжении.

– Ты уходишь?

– Да. Ты, глупая русская девочка, можешь сколько угодно тратить свое время впустую, но я, как ты верно заметила, сорокалетний мужик с пузом, а значит, не должен упускать ни одной возможности, пока девушки мне еще дают. Вернусь не один!

С этими словами Винсент взял кепку и исчез за дверью. Я открыла бутылку вина и новую пачку сигарет. Моя жизнь вдруг показалась мне ужасно увлекательной.

«Я на Мальте. Я потеряла свой отель. Я сижу в квартире самого настоящего мальтийца. Я пью вино и курю. Родители бы с ума сошли».

Но родители были в России.

Утром я проснулась от жажды. Дотащилась до раковины и с наслаждением напилась воды. На улице уже вовсю гуляло солнце. Затолкав в рот кусок ветчины, я вновь улеглась на диван. И чуть не подавилась: двери в спальню не было, и с моего дивана мне отлично видна была кровать и два голых тела. Одна из фигур зашевелилась и поднялась. Из спальни вышла обнаженная девушка, сказала «Привет» и прошла в ванную.

– Это Юля, – заорал Винсент, приподнимаясь на матрасе. – Юля, девушка на диване – это Оля!

– О’кей! – раздалось из ванной.

Она вернулась к завтраку – укутанная в короткое полотенце, не скрывающее худых загорелых ног. Полотенце периодически сползало с ее груди – небольшой, но с огромными темными сосками, и ее это совсем не смущало. Винсент только довольно хмыкал.

– У меня есть план, – сказал он. – Сначала мы идем на пляж. Плаваем, загораем. После обеда идем искать твой отель. О’кей?

– Да, отлично.

– А, ты же отель потеряла, – протянула Юля на русском. – Он мне, кажется, говорил вчера. Типа не волнуйся, что у меня баба в квартире, она там случайно.

Я пожала плечами, хотя Юлины слова меня задели. Она выглядела старше меня, но я никак не могла решить насколько. Она была красивой, но в чертах лица было что-то вялое, почти надменное, словно она совсем не давала себе труда шевелить лицевыми мышцами.

Когда Винсент собрал тарелки и встал у раковины, я спросила ее на русском:

– Как ты с ним познакомилась?

– В клубе в соседнем городе. Он угостил меня выпивкой и что-то сказал про мою задницу… не помню что.

Винсент повернулся.

– Задницы, – сказал он на английском. И ткнул в мою сторону деревянной лопаткой. – К примеру, твоя. Расслабленная, немного ленивая, меланхолично качается из стороны в сторону. В ней есть что-то грустное. По ней так и хочется хлопнуть. Просто чтобы приободрить. Мне даже кажется, я представляю себе этот звук.