Зэди Смит - О красоте

Обратиться к веллингтонской профессуре с искрометной речью было голубой мечтой Зоры.

— Вы хотите, чтобы это была я?

— Только если вам это не претит.

— И я должна выступить с речью, которую сама придумаю и напишу?

— Ну, я не имела в виду речь как речь — просто определитесь, что вы скажете.

— Неужели мы не можем напоить жаждущих из бездонного колодца нашего колледжа? — громко спросила Зора. — Это возмутительно!

Клер улыбнулась.

— Вы идеальный адвокат.

— Я там буду одна? Вы не пойдете?

— Думаю, ваше независимое мнение подействует сильнее. Конечно, надо было бы послать туда самого Карла, но… — Клер вздохнула. — Как ни прискорбно, совесть этих людей понимает только один язык — веллингтонский. И вы знаете его, Зора, знаете как никто. Не хочу драматизировать, но, думая о Карле, я вижу человека без права голоса, которому нужны вы, сила вашего голоса, сила вашего слова в его защиту. Разве это не важно, не прекрасно — защитить обездоленных в этих краях? Что вы на это скажете?

Две недели спустя колледж закрылся на рождественские каникулы. Беспрерывно падал снег. Каждую ночь незримые веллингтонские дворники сгребали его к обочинам, и вскоре все дороги обросли полутораметровыми седыми сугробами. Приехал Джером. Потянулась череда нудных светских мероприятий: фуршет на кафедре истории искусств, прием у ректора и у проректора, вечеринка в госпитале Кики и в школе Леви. Не раз, с шампанским в руке, Кики обходила душные, людные комнаты в надежде отыскать Карлин Кипе среди мишуры и черных горничных, разносящих закуски из креветок. Часто она видела Монти, подпирающего панельную стену в своем нелепом костюме-тройке XIX века, с часами на цепочке, напыщенно самоуверенного и почти непрестанно жующего. Но Карлин рядом с ним не было. Неужели она из тех женщин, что обещают дружбу, дразнят ей, но всерьез никогда не дружат? Или Кики хочет слишком многого? В конце концов, стояла пора, когда все живут углубленной семейной жизнью, закрытой и запечатанной; со Дня Благодарения и до Нового года мир каждого постепенно сжимается до размеров обособленного праздничного микрокосма со своими обрядами и причудами, законами и мечтами. Ты боишься позвонить соседу. Он боится потревожить тебя. И нет надежды вырваться из-под сезонного домашнего ареста.

Но вдруг в дом Белси принесли записку от Карлин. Надвигалось Рождество, и она обнаружила, что для закупки подарков прошли все сроки. Последние дни она вновь провела в постели. Прочие Кипсы отлучились в Нью-Йорк: дети — ради шопинга, Монти — по делам благотворительности. Не согласится ли Кики пройтись с ней по бостонским магазинам? Хмурым субботним утром Кики приехала за подругой на веллингтонском такси. Она посадила Карлин спереди, а сама устроилась сзади, спасая ноги от плескавшейся под сиденьем ледяной лужицы.

— Куда ехать? — спросил таксист, и Кики назвала ему торговый центр, о котором он не слышал, хотя это было известнейшее место в Бостоне. Он хотел название улицы.

— Но это же крупнейший городской магазин. Или вы совсем не знаете город?

— Знать город — не мой дело. Вы должны знать, куда вы ехать.

— Нет, дорогуша, это ваше дело.

— Я бы не брала в таксисты людей с таким скверным английским, — строго сказала Карлин, не понижая голоса.

— Нет, это я виновата, — пробормотала Кики в раскаянии, что начала препираться. Она откинулась на сиденье. Машина ехала по мосту. Кики увидела, как из-под арки моста срывается волна птиц и садится на застывшую реку.

— Как вы считаете, — с тревогой спросила Карлин, — лучше закупаться в разных магазинах или найти один, в котором есть все?

— Я считаю, что лучше вообще не закупаться.

— Вы не любите Рождество?

Кики задумалась.

— Нет, я бы так не сказала. Но я утратила чувство Рождества. Я любила Рождество во Флориде — оно там теплое, но дело не в этом. Просто мой отец был священником, и благодаря ему этот праздник был полон смысла. Не то чтобы даже религиозного: для отца Рождество означало надежду на лучшее. Так он его понимал. В те времена Рождество служило напоминанием о наших возможностях. Теперь это только раздача подарков.

— А вы подарки не любите?

— Нет, я устала от вещей.

— И все-таки вы в моем списке, — игриво сказала Карлин и, обернувшись, помахала Кики белым блокнотиком. Затем, уже серьезнее, она добавила:

— Мне бы хотелось подарить вам что-нибудь, в знак благодарности. Я вела довольно одинокую жизнь. Но появились вы, составили мне компанию. Несмотря на то, что сейчас со мной не так уж и весело.