Александр Лапин - Святые грешники

После официальной части все двинулись вниз. К фуршетным столам. И как-то так получилось, что Дубравин оказался на этом пути рядом с Рюриковым. И они, как обычно, перекинулись парой слов:

— Ну как дела, Александр Алексеевич?

На что Дубравин коротко обрисовал состояние дел:

— Работаем, Петр Андреевич. Готовим очередную акцию.

— Привет тебе от отца Фотия. Я недавно был в Москве, с ним виделся.

— Ну и как он там?

— Процветает. Занят сейчас подготовкой выставки в московском Манеже. Выставка по истории России. Будет касаться царской династии…

— Надо взглянуть, когда откроется!

В этот момент уже вниз, в зал для фуршета, начал подтягиваться остальной народ. И к губернатору по делам подошли другие участники «пленэра». Дубравин понял, что у Рюрикова идет работа и здесь, и отошел к большому столу, где уже были разложены привычные закуски. Набор их был известен и почти не менялся — ни в зависимости от времени года, ни от места, где проходили собрания. Была фаршированная рыба, креветки на шпажках, рыбные котлеты, разного рода фрукты, овощи.

Появился вышколенный черно-белый официант. На руке у него балансировал целый поднос самых разнообразных благородных напитков. Дубравин уже давно прошел через искушения и слабости, встречающиеся на пути достаточно обеспеченного человека, и от молодого здорового питья водки в армейскую и корреспондентскую молодость он сначала перешел на якобы полезные красные вина. А теперь находился на стадии «бокальчик белого сухого», но каждый раз, поднимая этот самый бокальчик с белым, он с сожалением думал: «Если бы молодость знала».

У столика была привычная компания: директор атомной станции, владелец гостиничной сети, глава большого агрохолдинга.

Какое-то время ели и выпивали молча. Пока у Дубравина, которого прямо-таки трясло от полученного утром известия, не вырвалось:

— Вот гниды эти чиновники! Я уже год не могу передать имущество из одного предприятия в другое. Чтобы упорядочить их деятельность и прекратить перекрестное финансирование…

Все стоящие за фуршетным столиком слегка потупились и смутились. Привыкли, что разговоры в усадьбе идут благообразные, спокойные, как бы ни о чем. А он нарушил традицию.

Но Александр уже закипел, как самовар:

— А главное, все по закону. Документы в полном порядке. И отказ. Подаю в суд. Суд принимает решение — зарегистрировать. А они — снова отказ. Им закон не писан. Находят смехо творный предлог — нотариус не там запятую поставил! Они просто издеваются над нами и здравым смыслом. И что мне делать в таком случае?..

Владелец гостиничной сети, видимо, тоже задетый за живое, вещал, правда, о своих проблемах более дипломатично:

— Да что говорить! Сделали мы новую гостиницу. С эмче эсом договорились. Они тоже подписали, почти с первого раза. Наши пожарники мурыжили полгода и подписали.

Он огляделся по сторонам виноватым взглядом — не подслушивает ли кто. И добавил с некоторой долей отчаянности в голосе:

— Просто так, думаете, подписали? Нет. Дал взятку. Договорились с их начальством. Ну, мол, все. Три года, как полагается, по закону никто к вам не придет. И что же? Генерал уехал в отпуск. И позавчера приползает ко мне проверяющий. Я ему говорю: вы по закону не имеете права меня три года проверять. А он мне показывает письмо «трудящихся». Мол, по сигналу пришли. Пенсионерка написала, что в нашей гостинице нарушаются правила пожарной безопасности…

— Да они сами такие письма сочиняют! — вступил в разговор немецкий фермер.

— Это потому, что это государство — наш враг! — хорошо принявший на грудь очередной бокал Дубравин, как говорится, вставил «доброе слово». И помолчав, опять заговорил о своем, наболевшем:

— Вот что мне делать? Пойти взять ружье? Отправиться в эту налоговую и пристрелить эту собаку, которая мне мешает жить и работать?!

От соседнего столика, услышав столь резкое высказывание и шум, к ним подошел председатель собрания — хитрющий промышленник старого закала, занимающийся всем на свете — от строительства гостиниц до производства ракетных компонентов. Сухой, чтобы не сказать тощий, и в свои семьдесят лет выглядевший бойким живчиком. Он принялся тушить разгорающийся и грозящий нарушить благочинность разговор:

— Что вы? Что вы? Зачем так громко?! Никого не надо стрелять! Давайте лучше нальем еще по бокальчику. И выпьем за губернатора, который столько делает для области. Видно, нам его Бог послал, что после стольких бесславных лет наконец-то нам повезло и появился такой человек.