Дия Гарина - Найти то...

– Папа, у меня все „о’кей“, не волнуйся, – радостно продолжил мальчишка, – Здорово, что ты попросил своих друзей забрать меня из лагеря, там такая скучи-и-ща… А тут и бассейн есть и теннисный корт, и кормят как в ресторане. Ой, извини, меня тренер ждет, сейчас пойду учиться в гольф играть. Пока!

Я до хруста сжал зубы. Нельзя терять голову, – на нее вся надежда.

– Ну и как вам наши аргументы? Впечатляют? – издевательски полюбопытствовала трубка.

– Весьма. Что вы предлагаете?

– Мы не предлагаем, мы ставим вас перед фактом. Кстати, ваш Денис – отличный пацан, даже мне по душе пришелся. Обидно будет, если он пострадает из-за глупости родителя. Так что, сами понимаете: как только к вам вернется память, интересующую информацию первыми должны получить мы.

– Согласен. Как мне связаться с вами?

– Никак. Мы сами вам позвоним. Вы же под постоянным нашим наблюдением, неужели не поняли? – усмехнулся мой собеседник, – Лучше подумайте, как эффективнее потратить баксы, полученные сегодня. Память штука непредсказуемая, а психиатрия – дорогая. Поэтому, если понадобится, мы со своей стороны добавим еще. До скорой, надеюсь, встречи.

И снова раздались гудки.

Черт побери, во что я вляпался?! Всю семью взяли в заложники, а я даже предположить не могу, что им всем от меня надо? Стоп. А где доказательства? Позвонили два телефонных террориста, решивших развлечься за мой счет, а я уже и хвост поджал… Знают же, что у меня амнезия, могли любого мальчишку к телефону позвать, – все равно не узнаю… Нет, не сходится. Просто так штуку баксов на порог не подбрасывают. И мальчишеский голос… У меня внутри все перевернулось, едва он произнес слово „Папа“. На миг даже показалось, что еще чуть-чуть и блудная память покаянно постучится в двери осиротевшего мозга. А если бы я его не только услышал, но и увидел… Вот! Вот с чего мне нужно было начать! Фотографии. Нужно найти семейный альбом, и тогда, чем черт не шутит, моя амнезия могла бы благополучно скончаться.

Я мотался по квартире, лихорадочно перерывая шкафы. Где же он может быть? Наверняка в самом неподходящем месте; вот вернется жена, всыплю ей по первое число за бардак. Ничего в доме найти нельзя! Увы, через полчаса безрезультатных поисков мне пришлось сдаться. Из самых немыслимых уголков мною было извлечено множество различных документов и ничего незначащих бумажек, вплоть до технического паспорта электробритвы „Бердск“. Но ни одна фотография на глаза так и не попалась. И все же, нет худа без добра – в сваленных в кучу счетах отыскалась квитанция об оплате путевки в летний спортивный лагерь „Олимпия“, в котором должен был находиться сейчас мой сын. Так у меня появилась возможность проверить, насколько угрозы таинственных собеседников соответствуют действительности.

Оказалось, полностью соответствуют. Директор лагеря, которого мой звонок совершенно случайно застал в кабинете, подтвердил: Дениса Семенова, согласно нацарапанной мною записке (нотариально заверенной), несколько дней назад выдали на руки моим друзьям. Вместе с вещами. И если у меня имеются какие-нибудь претензии… Я заверил, что претензий не имеется, и, бросив трубку на рычаг, облегчил душу трехэтажным нецензурным набором, имеющимся в запасе у каждого мужика как раз для таких случаев. Возведя очи горе, дабы высказать господу богу свои претензии по поводу воцарившегося в стране беспредела, я обалдело уставился на большую фотографию в деревянной рамке, висевшей аккурат над телефонным аппаратом. Оказывается, то, что я долго и безрезультатно искал, с самого начала находилось у меня под носом. Ну, что ж, как и было сказано: „Здравствуй семья, давай знакомиться“. Хотя бы заочно.

Сняв фотографию со стены, я расположился поближе к естественному источнику света, то есть к окну. Солнечные лучи упали на цветной глянец, осветив первым делом мою жизнерадостную ухмылку, – как и следовало ожидать, глава семьи находился в центре идиллической композиции, под названием „Счастливое семейство на отдыхе“. Восседая на миленькой зеленой травке, правой рукой я обнимал за плечи жену Ольгу (фигуристую симпатичную блондинку), а левой прижимал к себе растрепанного мальчишку лет десяти, весьма смахивающего на меня. Завершал композицию здоровенный детина (кажется, это мой друг Виктор) вольготно развалившийся у наших ног и состроивший такую жуткую рожу, что совершенно невозможно было определить, как же он выглядит на самом деле. Затаив дыхание, я пристально вглядывался в эти незнакомые мне лица, надеясь сам не знаю на что.