Летиция Коломбани - Сплетение

Будь, как я.

И все же она понимает, что у дочки трепетная душа, и с этим надо как-то считаться. Поэтому нет, ничего она ей не скажет. В свои двенадцать лет Ханна слишком хорошо поймет, что скрывается за словом «рак». Главное – она догадается, что битва еще не выиграна. Сара не хочет взваливать на ее плечики этот груз, этот страх, который неотделим от болезни.

Конечно, ей не удастся скрывать все вечно. Однажды дети начнут задавать вопросы. И тогда придется что-то им говорить, объяснять. Но чем позже, тем лучше, думает Сара. Это как разбежка перед прыжком – пусть так. И вообще, это ее дело, она так решила.

Отцу и брату она тоже ничего говорить не будет. Двадцать лет назад от этой же болезни умерла мать. Не хочет она, чтобы они заново проходили эту «полосу препятствий», эти эмоциональные взлеты и падения: надежда – отчаяние, улучшение – ухудшение, слишком хорошо она знает, что означают эти слова. Она будет сражаться в одиночку. И молча. Сил у нее хватит.

В офисе никто ничего не заметил. Только Инес отметила, что у нее усталый вид: «Вы побледнели», – сказала она, когда Сара вышла на работу после двухнедельного отсутствия. К счастью, на улице зима, тела прячутся под рубашками, свитерами, пальто. Саре надо только избегать вещей с открытой шеей да краситься больше, чем раньше, и дело в шляпе. Она придумала гениальную систему кодирования записей в своем ежедневнике: для походов в больницу – одно сокращение (ПВБ), для обследований, сдачи анализов и рентгена, которые она назначает всегда между полуднем и двумя часами, – другое (Обед Р), и так далее. В конце концов коллеги решат, что она завела себе любовника. Если честно, эта мысль ей даже нравится. Иногда она и сама ловит себя на том, что воображает, как в обед встречается с мужчиной… Одиноким мужчиной в приморском городке. Это было бы так мило. Но на этом ее фантазии и останавливаются, потому что мысли неуклонно приводят ее обратно в больницу, к процедурам, обследованиям.

Среди младших сотрудников обсуждение идет полным ходом: «Она опять сегодня куда-то уходила… вчера ее не было полдня… да, и еще она отключает телефон…» Неужели у Сары Коэн есть какая-то своя жизнь вне работы? И с кем это она встречается то в полдень, то утром, то после обеда? Кто-то из коллег? Из партнеров? Инес склоняется к мысли о женатом мужчине, кто-то другой предполагает, что это может быть женщина. Иначе зачем столько предосторожностей? Похоже, что ее план работает.

Во всяком случае, пока.

Выдаст ее одна мелочь, как это часто бывает в детективах, когда какая-нибудь ерунда смешивает убийце карты. У Инес болеет мама. Сара должна была бы это знать. Если хорошенько вспомнить, Инес сказала об этом давно, в прошлом году. Сара сказала тогда, что ей очень жаль, и больше не вспоминала об этом: этот факт затерялся где-то в глубинах ее перегруженного мозга. Кто осудит ее за это? Ей столько надо обдумывать. Если бы у нее было время остановиться на минутку у автомата с кофе, побродить по коридорам, присесть за стол, чтобы пообедать, – чего она никогда не делает, – факт всплыл бы снова. Но все дело в том, что ее разговоры с окружающими ограничиваются самым важным – делами. В этом нет ни презрения, ни враждебности, просто недостаток времени, занятость. Сара не делится ни с кем своей жизнью и в чужую тоже не лезет. Каждый имеет право на личное пространство. В других обстоятельствах, в иной жизни она, возможно, завязала бы какие-то отношения с коллегами, может быть, у нее даже появились бы друзья. Но в этой ни для чего, кроме работы, нет места. С сотрудниками Сара всегда любезна и обходительна, но никакой фамильярности она не допускает. Никогда.

Инес похожа на нее. Она скрытна, никогда не распространяется о своей жизни. Сара ценит это ее качество. Она видит в ней ту юную адвокатессу, какой сама была когда-то. Она же и выбрала ее на собеседовании по приему молодых сотрудников. Инес показала себя пунктуальной, трудолюбивой и очень деятельной. В группе у нее самые блестящие результаты. Она далеко пойдет, Сара ей так это и сказала однажды, если, конечно, приложит усилия.

При таких условиях как могла Сара знать, что именно в этот день Инес приведет свою мать в больницу на обследование?

В ежедневнике у нее на этот день было записано: «ПВБ Х». Это «Х» означало не какого-то мужчину «Икс», не Хью из бухгалтерии, не даже Херберта, молодого, красивого сотрудника из параллельной команды, который так похож на того знаменитого американского артиста. Нет, «Х» – это просто доктор Хаддад, ее онколог, в котором, увы, нет ничего голливудского.