Аля Аль-Асуани - Дом Якобяна

— Благодетель! Разве это ответ органам?.. Те, кто противостоят нам, схватили наших людей в их домах и без обвинения бросили в тюрьму… Предлагаю протестовать любым способом… бастовать, выйти на демонстрацию, требовать освободить наших арестованных братьев…

Халед прошептал Тахе, указывая на тучного студента:

— Это брат Тахир, эмир общины всего Каирского университета… Он заканчивает медицинский…

Шейх выслушал студента и после недолгого раздумья произнес все с той же улыбкой:

— Ничего хорошего от провокации органов не будет… Сегодня этот режим сотрудничает с американцами и сионистами якобы для освобождения Кувейта… А через несколько дней начнется несправедливая, безбожная война, в которой мусульмане-египтяне будут убивать своих братьев-иракцев под предводительством Америки. И когда народ восстанет против египетского правительства, людей, с божьего соизволения, поведет исламское движение… Мне кажется, теперь ты понял меня, мой мальчик… Службы госбезопасности провоцируют нас, чтобы мы ответили и таким образом, дали им повод нанести сокрушительный удар по исламистам. Разве в сегодняшней проповеди ты не заметил, что я ограничился общими словами и не сказал открыто о готовящейся войне?! Если бы я раскритиковал присоединение Египта к коалиции, завтра бы они закрыли мечеть, а она нужна мне, чтобы собрать здесь молодежь, когда начнется война… Нет, мой мальчик… Глупо, если мы сами сейчас дадим им шанс. Оставь их, пусть только начнут убивать наших братьев в Ираке под руководством неверных и сионистов, и ты сам увидишь, что мы тогда сделаем, если позволит Всевышний…

— А кто сказал Вам, что они развяжут войну?.. Почему Вы так в этом уверены?! Сегодня ими арестовано уже двадцать человек из руководства исламского движения, а завтра, если мы не будем сопротивляться, схватят остальных… — резко возразил юноша. Нависла тишина, атмосфера стала напряженной. Шейх с укором посмотрел на молодого человека и произнес все с тем же спокойствием:

— Я молю Аллаха, чтобы он избавил тебя от такой вспыльчивости, мой мальчик… Силен лишь тот правоверный, который управляет своим гневом, как учил нас избранный Аллахом Пророк, молитвы Аллаха ему и его приветствия… Я знаю, как ты любишь своих братьев, как верен своей религии, поэтому ты и разгневан… Успокойся, мой мальчик, клянусь тебе Всевышним, что мы ударим по этому безбожному режиму, и будет бой с божьей помощью и в положенное время.

Шейх замолчал, потом пристально посмотрел на юношу и подвел итог:

— Это все, что я хотел сказать… Я приложу все усилия, Даст Бог, чтобы освободить арестованных. Слава Аллаху, у нас везде есть друзья… Что касается забастовки или демонстрации, то на данном этапе я их не одобряю.

Молодой человек опустил глаза, как будто приказав себе молчать, и попросил разрешения уйти. Он по очереди пожал руки присутствующим, а когда дошел до шейха, наклонился и поцеловал его дважды в голову, чтобы снять, таким образом, осадок возникших между ними разногласий. Шейх ответил ему ласковой улыбкой и дружески похлопал по плечу. Затем студенты стали расходиться один за другим, пока не остались только Таха и Халед Абдель Рахим. Он подошел к шейху и представил спутника:

— Благодетель! Это брат Таха аль-Шазли, мой сокурсник по экономическому факультету, о котором я вам рассказывал.

— Добро пожаловать! Как дела, сынок? Много о тебе слышал от твоего друга Халеда, — приветствовал Таху шейх.

В полицейском участке разыгралось настоящее сражение…

В официальном протоколе Хамид Хавас обвинил Маляка Халля в самозахвате жилплощади и потребовал направить дело в суд. Со своей стороны, Маляк приложил к этому протоколу копию договора аренды комнаты и настоял на составлении другого, в котором обвинил Хамида Хаваса и шофера Али в нанесении ему побоев и потребовал медицинского освидетельствования. С одним из полицейских его отправили в больницу Ахмеда Махира, откуда он вернулся с медицинским заключением и тоже приложил его к протоколу. Шофер Али наотрез отрицал факт избиения Маляка и даже обвинил того во лжи…

Все это было написано в документах, а что касается войны не на бумаге, то в ней участвовали все и всеми возможными средствами. Так, Хамид Хавас ни на секунду не переставал приводить юридические аргументы в пользу жильцов, цитируя различные положения Кассационного суда. А в это время Абсхарон выл, умоляя офицера, и, как всегда, если возникали проблемы, показывал свою культю из-под галабеи.